— 142 —

ужъ туть казаку плохо приходится. Но русская ватура—чудпя

натура! Казакъ и туть не впадаеть въ не пов±сить носъ,

не въ не скорчить безнадежной гримасы: овь

только разъ-другой почешеть въ затьикт, раскинетъ

умомъ-разумомъ и, благословясь, принимается мость»

изъ льдинъ.

Мость мостятъ вотъ какимъ манеромъ. Съ одного конца пло-

вучей дымны, на которой стоить народъ, выкалывають пешнями

(небольшими жел%.зными ломами) длинный кабань льду и на ар-

канахъ, которыми его опутываюсь, подталкиваютъ его кь раз-

с%лин'В шестами и баграми приставляють его кь своей пловучей

льдинеЬ, у окраины которой вбивають пешни и кь нимъ прикр'Ьп-

.чяютъ первый кабанъ. Потомъ идетъ въ дЬо второй кабанъ,

тамъ и такимъ образомъ мостњ изъ льдинъ готовь. Разу-

мгЬется,- Takie мосты нельзя мостить при значительной ширингЬ

разсЬины. Въ такихъ случаяхъ казаку остается одно средство:

махнуть по-морю, аки по-суху, просто на саняхъ. Казакъ ртжетъ

лошадь, деЬлаетъ изъ шкуры два бурдюка, надуваетъ ихъ возду-

хомъ, подвязываеть по бурдюку кь каждому полозу и , употребивъ,

ВМ'Ьсто веселъ, оглобли, садится въ сани и вв±ряетъ себя веле-

судьбы. Онъ только жизнь спасаетъ, а вовсе уже не забо-

тится о покинутой добытњ и ц%нныхъ снарядяхъ. Онъ знаеть,

что Богъ дастъ день, дасть Богъ и пищу: а впрочемъ, что будетъ,

то будетъ, а будетъ то, что Богь дасть: Его святая воля!

Но вотљ, не дай Боже, когда льдина шибко сойдется съ дру-

гою льдиною, когда начнется «ломъ»; раздается страшный шуму,

трескъ и стукъ ужасный, льдины ползуть на льдины, огромные

обломки ихъ трутся одни объ вертятся, одна на другую

напираетъ, подпираетъ и вздымаетъ ее горой, громоздится еще

выше и уничтожаеть все въ своемъ — тугъ совер-

шаются едва вообразимые уму сумятица и хаосъ. Отъ этого такъ

называемаго «лома», въ развыхъ м"стахъ моря, вздымаются цк-

.иыя гряды высокихъ бугровъ, называемыхъ ешиханами».

Уральцы, еще издали заслышавъ домъ, начинаютъ чуло

прислушиваться кь далекому стону и шуму и торошиво готовять