129

по видимому, въ всю

печальную

3х1;сь очевидно npHM%HeHie и намекъ на историческое

но грамойй, сложивийй 06McHeHie въ етоЙ каррикатур%, ста-

рался скрыть время, м%сто и личность, самъ выдалъ ето изо—

за небылицу, лица одн-Ь только мыши

и крысы, своего врага. Старыя свжјицы, гд•в най—

дена ета «небылица въ лицахъ, обернутая въ черныхъ тряпицахъ,» •

напоминаетъ намъ старый обычай на Руси, доньпй;

у крестьянъ, и даже купцовъ, украшать свои клети и сун-

тлицы лубочными картинами. Такою оговоркой не выражаетъ ли

сочинитель огласить свою личность въ тоть в%къ, ко-

гда подобная картинка легко • могла довести его до засвнка въ

Преображенскомъ, или въ Сыскномъ приказ%, стали бы у него

вымучивать на дыбТ, подъ ударами кнута, сознан;е, кого именно

онъ разум%лъ подъ кота и мышей, съ какимъ умы—

сломъ выдалъ такой пасквиль? Не означивъ года на естам—

н въ тексты неизв%стный грамотн сослался только на какой-

то скрыв Асяцъ и шабашь.

Весьма Ароятно, что печатной етой притчи въ ли-

цахъ предшествовала рукописная съ картинами. Такое аллегори-

ческое "30qyaa«eHie давало поводь кь разнымъ догадкамъ, Ь-

Не, или мен•Ье М;роятнымъ: потому что его по ПРИЗ—

волу. легко могло быть прийняемо кь подобнымъ случаямъ въ

жизни народной.

Если в%рить Г. Макарову, то въ Чешской хроник% Мнцеслава

Гайка 1553 года, изданной въ 1782 года, въ томъ самомъ

мгЬстЬ, упоминается о Римскаго Первосвященника

иривлечь кь Римской Церкви, на поляхъ отм%чено; «прџ—

«готовили было такую же сатиру, какую Лютеране о кота

«мышами.» На семь Г. Макаровъ и предполагалъ, что

первообразомъ етоЙ Русской простонародной картинки была сатира

въ лицахъя выпущенная въ св•Ьть сперва Лютеранами, иотомъ Че-

75 ДТян{я Петра изд. •2, т. Х.

Еввы 1821 г. JYi 9.

47