При о томъ, кто зажегъ Москву, должно преж-

де всего остановиться на простомъ, но очень важномъ обстоя-

тельствв: кто первый подложилъ огонь, кто заготовилъ поджи-

гательныя средства? Въ этомъ случав явно передовымъ ли-

цемъ выставляется самъ градоначальникъ—Растопчинъ. По-

жарь Москвы таился уже цвлые два мвсяца въ томъ naTpio-

тическомъ народа, которое постоянно поддержи-

валось и возжигалось его же афишами и и кото-

рое, какъ горючихъ нравственныхъ веществъ, по

необходимости должно было ознаменовать себя твмъ или дру-

гимъ выходомъ или взрывомъ. Доло Верещагина обнаружило,

что съ толпою шутить и балясничать не совсвмъ безопасно.

Москвичи со словъ же градоначальника были убзждены, что

нещйатель кь нимъ придти не посм•етъ, а если и придетъ,

такъ они его отбросятъ вилами, какъ соломенный снопъ. А

отбросить нельзя, такъ что .же дзлать, какъ не жечь все кру-.

!'омъ, чтобъ не го было врагу и головы приклонить. Вотъ

здъсь, въ этомъ посл%днемъ обстоятельствв, передовымъ ли-

цемъ не явно, а очень скрытно является нашь историческш

складъ народнато ума и воли, который въ ввковъ и во

всвхъ случаяхъ одинаково работалъ, когда приходилось 60-

ротьсн съ какимъ бы то ни было врагомъ. Пожарь въ нашеИ

и грсударственной, и общественной, самый бвдовыИ

герой. Искони въ нашихъ народныхъ огонь быль

товарищемъ меча и какъ скоро ослаб'Ввалъ мечь, тотчасъ при-

нимался за свое двло огонь. Въ добавокъ онъ всегда служихъ

чувства мести. рус-

Ckih обычай на томъ и стоялъ, чтобы врага встрв-

чать огнемъ, сожигая свои-же домы и твмъ досаждая врагу

пуще меча. Изв$стно также, что старина почитала за прйви-

ло, въ случаВ и осады, сожигать город-

скую окрестность до-чиста. И въ это время бродила въ наро-

дв мысль, или носился слухъ, еще въ приближенЈя

Французовъ кь Москвћ, что Смоленскм рынокъ съ окрестно-

стью, по всей Дорогомиловской горд будетъ выжженъ џя

постройки батарей. Такимъ образомъ жечь свои домы и цвше