— 62 —

t6s, гдгЬ народъ могь находить себ± работу. Онъ об—

ратился кь обществу, возбуждая его кь благотворительности, при-

чемъ самъ подаль прим±ръ ея, помогая народу своими средствами

и сд±лавъ заемъ въ 20,000 ливровъ. Словомъ, если нельзя сказать,

что Тюрго удалось совершенно уничтожить зло, то во всякомъ

случа± не одна сотня людей была обязана ему своимъ cnaceHieMb.

Такимъ образомъ мы видимъ въ Тюрго д±ятеля, который 13 Л'Ьтъ

своего Лиможемъ быль уЬрнымъ слугою тЬхъ, на

пользу которыхъ онъ призвань быль трудиться, ревко отличаясь

отъ своихъ товарищей по должности. Интенданты вообще поль-

зовались дурною славою. Мирабо-отецъ называеть ихъ хищными

волками, пущенными въ овчарню. Вольтерь въ письм± кь Тюрго

по поводу его выражается такъ: „про интендантовъ

говорятъ. что они созданы д±лать только зло. Вы докажете, что

они могутъ джлать и добро“

Въ конц± Тюрго въ качеств± интенданта зам±чается

въ немъ горечь безплодныхъ сдгЬлать то добро, которое

желательно, и онъ радостно приуЬтствуеть свое въ

министры, ибо это освобождало его отъ ОЬлки въ ко-

лес±. его въ министры посл±довало въ 1774 г. по

смерти Людовика ХУ, когда на престоль взошелъ Людовикъ XVI.

BcTYWIeHie этого молодого короля на престоль вызвало всеобщую

радость, такъ какъ этимъ кончилось постыдное время господства

королевскихъ любовницъ и публичныхъ женщинъ. Началу цар-

Людовика XVI предстояло р±шить вопросъ объ

стараго порядка, который становился не въ моготу французамъ.

Никто не сомн±вался въ неизб±жности переворота, и самое осу-

его было лишь вопросомъ времени; равнымъ образомъ

вопросомъ времени было vh111eHie, какъ произойдеть этоть пере-

вороты путемъ ли энергическаго верховной власти,

иди же онъ станетъ деЬломъ народнагр Абсолютизмъ

королевской власти со времени Людовика XIV достигь своего апо-

гея. ВС'Ь законы королей заканчивались фразой „car c'est notre

bon plaisir". Вся жизнь государства, начиная международными от-

и кончая находилась въ рукахъ короля. Лич-

ность гражданъ также находилась въ рукахъ короля, такъ какъ

посредствомъ lettre de cachet безъ всякаго суда и каж-

дый французъ могь быть посаженъ въ тюрьму и содержимъ въ

ней безсрочно. Но, взявши на себя роль полновластнаго опекуна,

могь ли король исполнить принятую на себя задачу? Разум±ется