—117—

стя, при чистой c03BBBig сообщающее ту

премудрость, вотрая ев вниДетъ п душу за-

тьмъ, философское pasnurnezie о фавтахъ

R.azaT0 опыта, и, навонецъ, — мистичесвое c03epIWHie, въ

воторомъ умъ въ болВе или мевђе полной мврђ

сопривасаетса съ самимъ существомъ истины. Кдвдый изъ

этихъ путей имВеть свои преимущ&гва, couacie же вхъ

окончатедьныхъ выводовъ даеть высшую и самую достойр-

ную истину, вави тольво доступна челойву.

Кь новЕшей умозрительной втраа

смјшиваеть, а и найренно отождествляеть эти два

различаемыа Юркевичемъ n0H8Tia, онъ съ безво-

щаднымъ доходившимъ до аввой несиравеџи-

тсти. Я помню, что овь Ц'Ьлый вечерь объасвядъ что

здравая была тодьво до Канта, и что посмднимв

изъ настоащихъ веливихъ философовъ сл±дуетъ считать Якоба

Жма, Лейбница и Сведенборга. Отъ Канта же на-

чинаеть сходить съ ума, и это принимаетъ у

Гегеля неизлечимую форму .uaHiu велит.

въ здравому смыслу видЬъ Юрвевнчъ

у Шопенгауэра-—ве въ его метафизичесвой систем±, воторва

была лишь сборомъ противорВкйй, — а въ отдЬьныхъ, пре-

имуществевво этичесвихъ, указатяхъ на 8BaqeHie

и особенно аскетизма, воторому Юрвевичъ всегда даваль

очевь высокую цгЬну•, самъ овъ, впрочемъ, сдывшись про-

фессоромъ въ kie", все-таки женили, оправдываясь тЬмъ,

что честный бравъ есть самая трудваа форп асветизма и

даве мученичества. „Вы, вонечво,— говориль мо-

думаете, что главное Д'Ьдо здђсь въ любовномъ па-

еос%•, во а вамъ сижу, что это просто чепуха — розовый

листовъ, брошенаый на... чувственность; а настоящее Д'Ьло—

только въ одномъ постоанномъ подвигв ваимнаго самоотвер-

zegia, и особенно важно то, что истинный героизмъ сведевъ

зхЬсь въ самому простишему, элементарному и

достигаетсн обывновеннншимъ повседневнымъ способомъ дм-