завершилась средней;овая разрозненность, осуществилась

форма которую ран±е еще старалась осуществить

Но стрась въ идеалу абсолютной монар-

xiH, вавъ мы видВли, убила вм•ђсть съ Амь привела

ее въ духовной смерти, отъ шторой она и до не мо-

очнутыа. m:uaHia черезъ эту сиетему совершенно ут-

ратила свое, нвкогда блеетящее, политическое Между

т±мъ тою же системою монархическаго абсддютизма,

вакъ бы возродилась и спла законодательницею мя всей

остальной ипадной Европы.

Причина того pa3nqia въ рультатахъ одной и той•ве

системы девала въ томъ обстоательствТ, что Карлъ У и Фи-

ливпъ Щ вавъ мы знаемъ, домогались чуждыхъ народу и не

отйчающихъ тогдашнимъ потубнотамъ, цевлей, а именно:

первый изъ второй-же—-всефнат

господства ватоличества, тогда вавъ Ришелье домогался своею

ситемою сильной монархической власти

— одного тольво

блага народа и девизъ его быль девизъ Рима—

„slus ppuli suprema lex esto“. Въ этомъ бхагВ онъ

своей зайтной политической ц%ли.

Правда сурово, жестово и даже деспотически прводилъ

овь свою государственную систему, но его воцерживала боль-

ши часть за нтвоторнхъ срднев±во-

выхъ элементовь.

Мы уже видЬи, что хотя правда ТОЛЬЕО

џа своей видВлъ въ начал•Ь XVI eroBTia един-

ственннй исходъ язь среднейковаго въ абсолютной

тоже, хотя и ни въ такихъ жестовихъ и ковар-

ныхъ форпхъ, а на строго и глубоко

доводовь, говориль и юристъ Bodin (1530—1595)

вь „De la R6publique". Дла него, nwrb

прдолжительннхъ войнъ лиги, тоже един-

исходомъ изъ хаоса, представля-

ласъ абсолютная M0Hapxia. Эта гчдарственнаа форма была

идеаломъ вс%хъ благомыслящихъ людей во

той эпохи, Ш)бенно посв удачнаго начиа, поло-

аевнаго Генрихомъ IV. Ее провести было легко во

вполвв тзмтвно въ то ври, тавъ вакъ вс•Ь среднейвовыл

yqpeMeHia, вакъ то „6tat,8 дёпбтих', парламенты, уже въ