завершилась средней;овая разрозненность, осуществилась
форма которую ран±е еще старалась осуществить
Но стрась въ идеалу абсолютной монар-
xiH, вавъ мы видВли, убила вм•ђсть съ Амь привела
ее въ духовной смерти, отъ шторой она и до не мо-
очнутыа. m:uaHia черезъ эту сиетему совершенно ут-
ратила свое, нвкогда блеетящее, политическое Между
т±мъ тою же системою монархическаго абсддютизма,
вакъ бы возродилась и спла законодательницею мя всей
остальной ипадной Европы.
Причина того pa3nqia въ рультатахъ одной и той•ве
системы девала въ томъ обстоательствТ, что Карлъ У и Фи-
ливпъ Щ вавъ мы знаемъ, домогались чуждыхъ народу и не
отйчающихъ тогдашнимъ потубнотамъ, цевлей, а именно:
первый изъ второй-же—-всефнат
господства ватоличества, тогда вавъ Ришелье домогался своею
ситемою сильной монархической власти
— одного тольво
блага народа и девизъ его быль девизъ Рима—
„slus ppuli suprema lex esto“. Въ этомъ бхагВ онъ
своей зайтной политической ц%ли.
Правда сурово, жестово и даже деспотически прводилъ
овь свою государственную систему, но его воцерживала боль-
ши часть за нтвоторнхъ срднев±во-
выхъ элементовь.
Мы уже видЬи, что хотя правда ТОЛЬЕО
џа своей видВлъ въ начал•Ь XVI eroBTia един-
ственннй исходъ язь среднейковаго въ абсолютной
тоже, хотя и ни въ такихъ жестовихъ и ковар-
ныхъ форпхъ, а на строго и глубоко
доводовь, говориль и юристъ Bodin (1530—1595)
вь „De la R6publique". Дла него, nwrb
прдолжительннхъ войнъ лиги, тоже един-
исходомъ изъ хаоса, представля-
ласъ абсолютная M0Hapxia. Эта гчдарственнаа форма была
идеаломъ вс%хъ благомыслящихъ людей во
той эпохи, Ш)бенно посв удачнаго начиа, поло-
аевнаго Генрихомъ IV. Ее провести было легко во
вполвв тзмтвно въ то ври, тавъ вакъ вс•Ь среднейвовыл
yqpeMeHia, вакъ то „6tat,8 дёпбтих', парламенты, уже въ