— 72 —

изобильнеВе, процввтали промыслы пчеловодства, ското-

водства и т. п.; вся чистая, дввственная природа, въ

безконечномъ своихъ предметовъ, казалось,

простерла тогда кь людямъ свои мирныя и полныя

любви Самъ богъ, въ образв древняго старца,

ходиль по землъ, освящая ее своихъ 60-

жественныхъ стопъ; сама богиня (лайме) оби-

тала между людьми, распредвляя между ними свои

дары Тогда для латышей, въ маломъ образв,

быль свой золотой идиллическт ввкъ *).

Тогда все начиналось и сопровождалось nrBHieMb.

Пбли молодые, пвли старые; пвли въ будни и празд-

ники; пвли за работою и во время отдыха. И пВсня

эта была такъ обширна, что обнимала весь мјръ латыша.

Не было ни одного предмета въ латышскомъ хозяй-

ственномъ быту, даже въ кругу отвлеченныхъ

древняго латыша, который бы не быль обставленъ поэти-

ческими образами **).

Но прошло то время. Въ свободную прежде землю

пришли завоеватели, отняли у нихъ земли,

лишили ихъ свободы. жизни латышей

стало для нихъ суровыхъ

господь, ходить для нихъ на войну, строить замки,

воздвигать города. Лишивши латышей свободы, нВ-

крестоносцы водворили и католицизмъ среди

нихъ, но какимъ путе.мъ? Не путемъ мирной проповВди

и добровольнаго желанЈя, а м%рами жестокости, огнемъ

и мечемъ.

Язычники мнимообращенные затаили пенависть кь

нимъ, долго выражавшуюся страннымъ обычаемъ класть

топоръ въ могилу мертвецу, дабы онъ могъ этимъ ору-

мстить въ той жизни нвмецкимъ угнетателямъ.

Легкш переходъ въ протестантизмъ финновъ свидВтель-

* ) 0 латышскихъ народныхъ П'ђсняхъ, стр.. 57—8.

**) Таиъ-же, стр. 56.