хуи

и вь Ржрмаф, на ию тяжесть пр-

схвдоијя, е. не м—ннаго оетадсь намъ тољко

. ускољзнувштъ отъ огня рукопиихъ и кнтахъ, уцвхвд отрыв—

iax'b, но не вь плоть вардноиъ употрбаеж Вь настоя= ври

не мы срди Чешскаго нар Стихол вь

народномъ смысл, ни п±вцовъ, имъ посвятпиихъ Мя:

радомъ еь «Гш:оди помилуй ны» нељзя упоминать творнт поздвМ—

тат Католчести —тдовъ еь Н“ецкаго. Съ бошпимъ тру—

доиъ ишь ученые доВпь иљ какого либо угола, отъ

старика ил старухи, заброшенный полудрвуШ Стихъ, ди три Стиха,

гь подношеннымъ языкоиъ и риемою: но въ этихъ

исжопаеп:хъ явлент, капп ни бу» Адиа ил

Святой Ты, видимъ дишь случайно Y10dtBTie изъ

древности отрывки Стихол, развитыхъ у наеь въ полоть и AiB;

когда наше nmie допеть до сравненЈй Стихами &падными. мы

ознакомимся 1“иже и «ь (прывками.—СуМа Поляковъ,

въ ПЛ, навь занимаюпиъ, близка опять сь сумю Западныть на—

вовь и НовНпйя доказали, что и кь нимъ,

хотя конечно cMte, ч*мъ кь Чехамъ, проникал HpamcjaBie, пго

и дольше сергавшееся въ Краков не го—

вора уже о Литвј и в.йяти сос±дившей Руси: но чжь

была Пољша кь Латинству, тЁмъ мензе возможно было естествен—

ньвъ и огдашнихъ наущю твор—

чество Пољсп, конечно въ зачаткахъ своихъ не чуждое никакому

Ставяскому племени и втронтно зачавшееся вь Поля—

кол, судя по мнооепу «вшить у нихъ народныхъ Гусировь,

бпгофятныхъ ус.аовш мя даљнМтго pa3Tia въ ptu

народной, не записанное во вря письменами роднаго язьжа, почти

ц•в.аикоп поглощено Латинскип «Птописяп и дото царошею Ла—

тинскою Литератур; его сЛдовъ не возетановять самые тщатељ—

ные попаи ученыхъ, подбиранихъ крохи Ы.пго вь

суроваго Поляка Латиниста ид дума—хъ икре.ить

жизнь обратныиъ перводоиъ мертвой Латинской рви.

ПољсМ, поздно патошшся за права свои, не истал уже народ—

отть во шь краеот* и еиЛ, ид засталъ впоху лте—

ратуры, кншљ, писателей, личнаго ттрчести, искусстп

художеиынаго: зПсь—то и развися онъ уь дтератур•в