— 328 —

торъ, даже если-бы онъ и быль въ высшемъ чвмъ прапор-

щикъ, не могъ имвть того дочетнаго какимъ овь подь-

зовадсд при гласномъ, обвинительномъ процесс±. Но прусское воен-

ное право, вакъ мы вид%ди, взваливъ на. аудиторовъ все судопро-

изводство, не удостоило даже причислить ихъ въ офицерамъ пол-

вовой семьи, а отнесло ихъ въ рангъ вљчнытъ прапорщиковь и ли-

шило даже средствъ въ обезпеченному существопнјю. Генераль-

аудиторъ имгВлъ лишь бюрократическое, канцелярское

онъ могъ испытывать аудиторовъ, могъ ихъ назначать и смВнять

до своему усмотрвтю, но не могъ имвть НИЕаЕОГО нравственнаго

B3iaHig на въ тавъ какъ онъ дишенъ быль факти-

чеснаго права на контроль судопроизводства. Его судебная власть

была подавляема властью исполнительною и Даже полицейскою.

Въ шведскомъ военномъ прай генералъ-гевальтигеръ, будучи

облечень значительною полицейскою властью, мотъ каждаго аре-

стовать и содержать закованнымъ, но онъ никою собственною

властью не могъ наказать: наказате опред±лялось только военнымъ

судомъ, гд•Ь онъ могъ жвиться въ качеств“ђ обвинителя. Въ прус-

СЕОМЪ военномъ напротивъ, важные вопросы предостав-

лены на произволб генералъ-профоса, подобно тому, навь это было

во Фран1ђа; о его въ судопроизводству и его подчи-

нети военному не упомянуто ни однимъ словомъ, и

потому все сказанное въ уставв о генералъ-профосв не отно-

сится кь военному праву.

О гласности и устности процесса, о завоннаго обви-

нителя и защитника, вакъ быЈо въ шведсвомъ и старо-гермав-

скомъ прав±, не могло быть, конечно, и Р'ђчи въ

судопроизводств±, основу котораго составляла таинственность и

ппсьменпость.

Если то всему сказанному прибавить низкое ауди-

торовъ, ихъ скаредное ихъ подчиненную зависимость

и, наконецъ, ихъ неудовлетворительное юридическое 06pa30BaHie,

то не трудно себ представить то жалкое въ которомъ

должно было находи»ея военное въ прусской въ

начал± ХУ Ш

И такъ, основныя чертц шведскаго военнаго права въ прус-

свой передвлвВ подчинялись совершенно постороннихъ