— 295 —

науки и не невозможно, то по крайвеа

мтр% тяжело. Надобно ему себя первоспитать; мя этого

надмно прежде понять такого перевоспи-

TaHiR и сосредоточить свои силы мя этого подвига. Все

ато тЬмъ тяже.“е, ч%мъ спроса на это о окружаю-

щемъ обществ%. Немудрено, что, при yqacTiB многихъ

другихъ обстоя».аьствъ, ученость—въ настоящемъ

насъ не много-

3HaHie, не щовкость пользоваться 3HaHiub какимъ ни есть,

не преданность наук•Ь, а именно ученость, неразлучная сь

ихх'довате.аьн(Егью, съ отчетливостью

критики, сь готовностью подвергать себя суду ттхъ, ко-

торые хорошо знають Д'Вло, а не поучать незнающихъ.

Немудрено, что мы такъ снисходительны въ

за Амь бы то ни было учености, что у насъ она стано-

вится Ч'Ьиъ то въ родеь чина вли 8BaHiB. Саве.иьевъ быль

однимъ изъ ттхъ немногихъ вашихъ ученыхъ, дла кото-

рыхъ ученость нечинъ и 3Bauie, а потребность,

сила внутренняя, нужная имъ для самихъ себя, а не для

ввеЬшвихъ xHc•TBiB. Она въ немъ была какъ заиах•ћ въ

какъ тяжёсть въ золой. кто бо.ве узнавахь

его, Амь ясн'Ье видьъ эту его внутреннюю силу, самимъ

инъ вь сеа воспитанную. Понятно, что выставнть лишнюю

цитату, случайно высказать то иди другое 3Haaie, ори-

крыть доказательствь Фразой, обоИдти

тоть или другой вопрось и будто бы ргЬшить его ргЬше-

Bieub тпросоть окольныхъ, равнодушнымъ кь

новому бы оно ни было — для него было

также невозможно, какъ и браться доказать то, чтд хочет-