37

рестаетъ быть самыиъ дорогииъ даромъ для человјва. Но,

когда бывало подымешься на одну изъ верхнихъ террассљ иди

въ лунный вечерь стоишь у парапета, въ вив хилой рјшетви

своего корридора, то д погруженныЕ во иравъ иона-

стырь подучаетъ совс'Ьиъ иной, глубовјй смыслъ. Навь - то

особенно ясно, рјзво. чувствуетса его rapM0Hia съ окружаю.

щимъ Mip0Mb; легко понимаешь,• что жизнь съ ея сутодовою

были бы 3Д'Всь боле, чјмъ неумђстны. Такъ, развалины древ-

нихъ Т'Ьмъ величественнје наиъ кажутся, тЈмъ больше

говорятъ намъ о своемъ веливомъ прошломъ, 'чјмъ менје суе-

если бы фо-

титса около нихъ повседневная жизнь ;

румъ иди Колизей пбищадись на йарижскомъ

нихъ врядъ ди јздилъ бы глядјть весь св•ђтъ. А здјсь вру-

гомъ монастыря Н'ђтъ даже и лачугъ, и за стђнами его царить

таы дикая пустыня; горы, надъ нимъ им'ђютъ та.

вой TopzecTBeHH0•cTpoTiI, почти мрачный характерт.; отвјсные

склоны горы Св. Моисен или Хорива бјлјютъ при лунномъ

и на голубоватоиъ свтћтј неба представляются какииъ

то волшебнымъ, чуднымъ •uaHieMb, а съ нихъ

утесы и скалы очарованными его обитатедямй изъ временъ давно

•минувшихъ. Безжизненно—мрачный видь монастыря при днев-

номъ свђТ'Ь, съ его убогою, едва дышащею жизнью, съ томи-

тельнымъ (Арымъ колоритомъ всего окружающаго, см'Ьняется

въ лунную ночь кавою то туманною, но привлекательною кар-

тиною. Извјетно, что и вообще всј виды восточныхъ горок

родовъ, исключая разув Константинополя, производятъ сильное

лишь посм заката солнца, и нельзя сказать, что

бы 0TcyTcTBie растительности было въ этомъ случать исключи-

тельною или даже и главною причиною. Причина эта вроется,

иовидимому, въ субъективности нашего и художест-

веннаго

Когда, на другой день, поднятые . частыми ударами въ

било, раннимъ утромъ мы пошли 06031Авать монастырь, начавъ

-съ базилики, то задержанной, затаенной жизни

стадо еще сильв'ђе. Все, чтб было заијчатедьнаго, восходило