свою нравственную силу, разогр%ть ев патр1отизмпмъ й

жаждою власти и наконецъ надеждою пот%шиться надъ

обезсиленнымъ соперникомъ. Это несоотв%тств1е силь ли-

товскихь и полыкихъ естествеаво должно было уравно-

выпиваться раздражен1еиъ слаб%йшей сторны п увеличи-

ватыя, въ свою очередь, сильн%йшей. Сдо•

вомъ, сеймъ во всякомъ случав не могъ быть мирнымъ, а

между т%мъ, въ основ% возникающей розни между литви-

нами и поикаии скрывалась еще очень важная пружина

ея. Какъ только собрался сеймъ, сразу обозначились

непривиримыя силы, которыя, казалось, не посмотрятъ ни

на что и немедленно доведутъ д%ло до и крово-

продаж. Съ одной стороны —польской, выступила старая,

в$ковая, въ%вшаяся въ плоть и кровь польскую и обнов-

ленная теперь 1езуитствомъ — латинская сила; съ другой,

литовской, сила недавняя и очень обманчивая, но тогда

все еще имввшая большое значен1е въ Латвћ сила про-

тестантская. Польская латинская сила выдвигалась много-

численною и могущественною польской наполняв-

шей сенатъ и поддерживалась особенно ревностно краков-

скимъ воеводствомъ. Кь силћ литовской протестантскИ

общая опасность придвинула передовыхъ западао-русскихъ

православныхъ людей.

Мы, потомки, тогдашн1я событ1я съ обыч.

ною потомства,

относительною и

паднокровјемъ не сомнъваемся, что 066 эти силы, латин-

скан и протестантская, двйствительно были немаловажными

пружинами раздора и что они непремђнно перешли бы кь

оруж1ю, еслибы хорошо распознали себя и были откровен-

вы. Но этого-то и не было. Протестантство тогда было

еще слишкомъ молодо, а латинство слишкомъ скомпроме-

тировано сво•имъ упадкомъ отъ протестантства, чтобы 06b

риш р%шились огдяд%ть себя врио и высказать, яего