И кь чему?

Она придетъ, эта бойня, она опять втянетъ въ свою

кровавую пучину сотни дюдей. Помыслы,

чувства, инстинкты орошены кровью.

Ея сгустки черными пятнами вросли въ

c03HaHie.

Оно работаетъ подъ диктовку мстительнаго озлобле-

Оно не находить и не ищеть иныхъ

вопросовъ и недоразумгътй, кань лишь при помощи рт-

жущихъ, колющихъ, умерщвляющихъ орујй.

Ихъ авторитетъ — машины смерти. Ихъ

—

— груды труповъ, ихъ логика

доводы

и цхъ торжество — поЛда.

Въ этомъ войны въ обнаженномъ ужаса-

ющемъ выступаетъ наружу безчеловгВчный смыслъ

.ихъ жизни. Изнуренное борьбой животное падаетъ.

Тогда другое животное, собравъ остатокъ сид•ь, прыгаеть

ему на грудь и ДУШИТЬ. Побђда!

И въ ту минуту, когда поверженное животдое за-

хрипгВло въ тискахъ побдителя, мы узнали, что зд%сь

есть нгВчто, еще болгВе омерзительное, чгВмъ ихъ

и пьяный разгуль ихъ разну-

зданныхъ страстей. То —

ихъ

Они ликовали. Они собрались въ своихъ храмахъ

и звономъ колоколовъ возвгВстили о томъ, что на сотни

живыхъ существъ они набрасываютъ мерт-

вую петдю.

Звонили колокола ихъ храмовъ, возсылая гимнъ

Тому, кого они считаютъ источникомъ и все-

И, какъ бы для того, чтобы еще Р'Ьзче под-

черкнуть ихъ святотатственную извращенность, восл%дъ

колоколамъ заголосили машины смерти.

Этотъ страшный дуэть, это II'BHie колоколовъ и

жадный вой“ машинъ смерти, это милосерјю

на попранномъ —

какое грозное

ихъ бдизхаго и далекато будущаго...