х

Въ безпредшьвой Pocciu не помо распро—

странитьсн въ нгВсколько .гвтъ, твиъ 60.rBe, что должно было

водворяться исключительно въ вид% одной науки. Высийй

кругъ тоже медленно двИствовалъ на ; наша народ—

ность приша въ cT0IkH0BeHie съ Французскими

которыя превозмогая первую на половину, селились въ рус—

скомъ обществв безъ представлетя на то своего права, и

общество наше стало приближаться кь европейскому, т. е.

подражать ему по ивр•В возможности; такъ что, все хорошее

народное уступило ивсто иностранному.

талантовъ повело кь исключительному внесе—

въ наше общество дегкоИ Французской литературы безъ

всякаго npuBHeHiH ея кь русскому быту. Между т$мъ ни

одинъ изъ тогдашнихъ нашихъ литераторовъ не сознавал

необходимости дМствовать самостоятельно. При такомъ бро—

русскаго общества явился Караизинъ. Главное и са—

мое важное Карамзина въ русской литератургв со—

стоить въ томъ, что онъ первый стал дМствовать вспд—

CTBie убвждетн, д“ствовать сознательно.

Запасшись предварительно необходимыми средствами для

того, чтобы изучить европеИское общество и имьть возмож—

ность познакоиитьса съ его литературою, онъ отправился за—

границу. Возвратившись , онъ вихВлъ въ какомъ

находилось наше общество кь иностранному. Сдыать выводъ

ему бьио не трудно. Онъ нашел, что главное— необходимо

имвть органъ, посредствомъ котораго можно бы было про—

водить въ общество истины науки. Этотъ органъ—общепо—

нятныИ языкъ, котораго до него не было, чего никто не за—

ивчадъ, и не чувствовал его потребности. Карамзинъ пер—

вый понялъ эту потребность. Посл языка дюо дошо до то—