ВИЕННЯЯ ОБРЯДОВАЯ ПИНЯ НА ЗАПИВ И У СЛАВЯНЪ.

69

Если Hckpegawrb хороводной темы о горестяхъ замужней

женщины можно такимъ образоиъ заподозрить, если въ ней

нельзя не увид%ть сознательное, художественное- npeyBexoeHie,

нав%янное отчасти мотивомъ объ въ сБадебвыхъ обря-

дахъ, то на ту же мысль наводить ито обстоятељство, что стол-

съ мужемъ и его родней происходять въ пеВсняхъ именно

изъ-за игръ и забавь, куда тянеть молодую женщину. Когда

молодицв вздумается спроситься на улицу погулять, она вм%стЬ

съ разр%шетемъ получаетъ угрозы самаго грубаго свойства, и

отъ свекра, и отъ свекрови, и отъ мужа. Въ П'ЕСН'Ь, въ которой

это изображается въ лицахъ поклономъ

д±вушки, стоящей въ серединеЬ хоровода, то той, то другой изъ

подружекъ, за каждымъ поклономъ сл±дують сива:

Хоть отпущена — шкура спущена.

Шкура волочвтся — гулять хочется 1)

Даже, когда молодица восклицаеть:

Теперь намъ воля, воля, переволя

Ходити гуляти, скаки плясати,

потому что «мужа дома ЕТЬту», она невољно останавливается въ

своей радости:

Гроза его дома — тиковая плетка.

Шеловая плетка въ клвтушк% на спичк%,

Въ клтушкЬ на спичкЬ, закрыто трепичкой.

Эта шетка пускается въ ходь чаще всего именно изъ-за неис-

правимаго жезанья молодицы погухять. Одинъ BapiaHTb той же

п'Ьсви объясняеть это самымъ нагляднымъ ббразомъ:

За что, млада, бита

За что она мучена,

1) Ш. В. стр. 866, 1228; Сахаровъ, П, 16, стр. 82; Варевцовъ,

стр. 97; Падьчиковъ, 82; Магнитскт, стр. 106, М 9; ср. Чуб. Труды,

III, стр. 86, 24 и Магнитскш, стр. 90, 2.