— 332 —

ства Россјйскаео, прсходило отъ неприличваго тона,

мелочничы•ва, повьзанвыхъ г. Арцыбаше-

вымъ въ своихъ статьяхъ. Мы должны истреблять

полемиву, безславдщую хорошаго литератора; но вритвва

справедливая, скромная, судящая о ввить, а не объ автор±,

далека отъ того, чтб у насъ почитаютт вритивою,

вань небо отъ земли“. Причисляя свои вритиви въ разряду

пос.йднихъ, Полевой представляетъ идеаль истф•.

„ Частныя народовъ и государстве, пишетъ онъ,

должны стремиться кь основ всеобщей вавъ ра-

въ центру: 0в'ь повазываютъ филоофу, вавое

въ Mip•b йчнаго занимыъ топ и другой нардъ.

Человгь•жтво живеть въ народахъ. Тавова истинви иди

ио врайней мВР'Ь, мы удовлетворяемс.я ный тољво

сею идеею и почитаемъ ее за истинную. Ова W3pt.xa

въ йкахъ и изъ нов%йшей развилась HcTopiE)'.

Представляя предъ этииъ идеаломъ

РоссЫскаео, 11олевой находить, что TBopeHie Карамзина

въ какой требуеть нашь Ввъ— „неудовле-

творительно". Тоже онъ находить и относительно другихъ

сочиненТ Карамзина „въ современнымъ Tpe60B8Hi8Ib наша

литературы“. Карамзинъ, цо его „узе не

быть образцомъ ни поэта, ни романиста, ни даже проиива

русскаго. его вончидся. Его повЊи — ве

pyccBia; его проза далеко отстала отъ прозы другихъ ном-

шихъ образцовъ нашихъ; его стихи дла нась пра; его

Teopia словесности, его дла нась

Читая эти строки, трудно повВрить, что они писаны въ

1829, а не въ 1888 году! ЗатЬнъ Полевой находить, что

Карамзинъ, „ЕИЪ философъ-исгоривъ, не выдержит

вритиви. Онъ и не прагматикъ. Карамзивъ нигдЬ не пр-

ставляегъ вамъ духа народнаго. Французсвьд

съ Грекогь, Еть то же, kopis

Карамзина въ съ Геродота в Тита Лит...

Карамзинъ ве выдерживаеть cpaBHeHig и съ великими истори-