76

совершенно простой, большой четыреугольный столь, на ко-

торомъ всегда лежало огромныхъ куда онъ

вносилъ бол-Ьзней своихъ и въ. кото-

рыхъ онъ им•Ьлъ во время распросовъ, наво-

дить усердныя справки и щЬлать письменныя зам±тки; ибо

больнаго производилось имъ въ высшей сте-

пени подробно и внимательно, по тому образцу, который

онъ приводить въ Органон±. — Ганеманъ принялъ меня

какъ нельзя бохЬе прив±тливо и мы съ каждымъ днемъ все

бол±е и болеЬе сближались.

Чувства и бла-

года рности одинаково сильно привязывали меня кь нему; и

я никогда не забуду добро, которое онъ мнеЬ сд±лалъ. .

Домь Ганемана отличался очень своеобразною декя-

тельностю. Члены семьи и слушатели жили

и работали только ради одной идеи — для

которой каждый изъ нихъ трудился, какъ ум±лъ. Четыре

взрослыя дочери помогали отцу въ л±карствен-

ныхъ веществъ. Еще бол±е д±ятельное принимали

въ этомъ преданные реформатору студенты, имена которыхъ

тщательно отшЬчались въ отщЬльныхъ „Чи-

стаго и сохранились еще и до сихъ поръ.

восторженно превозносили усп%хи

и жались апостолами новаго

среди невеђрующихъ . . . .

„ Окончивъ дневную работу, Ганеманъ им•Ьлъ обыкно-

BeHie отдыхать съ 8 до 10 часовъ, бесЊдуя въ дружескомъ

кругу. Тогда век друзья и ученики им•Ьли кь нему доступъ

и за трубкою табаку и лейпцигскимъ б±лымъ пивомъ чув-

ствовали себя веселыми и довольными. Старый эскулапъ

сид±лъ среди внимавшаго ему кружка, въ своемъ покой-

номъ кресл±, въ вышеописанномъ домашнемъ съ

длш-тою турецкою трубкою въ рук•Ь, и передавалъ то весе-

лые, то серьезные разсказы изъ своей бурной жизни, рас-

пространяя вокругь себя густыя облака дыма. На ряду съ

естественными науками и иноземныхъ наро-

довь часто было предметомъ этихъ вечернихъ бес±дъ. Га-

неманъ имТлъ особенное кь Китайцамъ, а именно

потому, что у нихъ особенно строго соблюдалось безпреко-

словное и почтительность д±тей кь родителямъ—

обязанности, которыми въ нашемъ цивилизованномъ евро-