66

Н. П. Огаревъ—Н. А. Тучковой.

Другого выхода пока нвтъ. Никакого ребячества; спокойная

серьезность и любовное — это, по моему,

наилучшая тактика, потому что она благородна, даже если кь ней

приб%гаютъ изъ разсчета.—Я требую отъ васъ милый

другъ, чтобы оберечь васъ отъ а кром% того потому, что

вь есть достоинство. Не раздражайте въ мелочахъ,

будьте спокойны, тверды въ остальномъ и будьте сердечны, тогда,

можеть быть, вы сум%ете убЬдить.—До вечера! Мнв больно пре-

рвать бесьду съ вами, милый и добрый другъ.

Подъ вечерь. Кажется, они хотять хать такъ рано, что не да-

дуть мнЬ написать вамъ. Но я буду твердь и встану въ какомъ

угодно часу, чтобы написать сегодня вечеромъ еще. Я отдамъ Ивану

Жидовку и напишу ньсколько словъ вашему отцу.—Я только что

играль Жидовку, т.-е. мою любимую Играйте ее—я ее люблю

безконечно.

Ночь. Наконецъ, я свободенъ. Я провелъ вечерь такъ, какъ вы

можете себЬ представить, т.-е. скучая, но безъ Остается

всего Асколько дней, а время милостиво. Кажется, судьба хочетъ

мирно разръшить то, чтб иначе потребовало бы взрыва. Часть ве-

чера я читаль вслухь романь Некрасова и Асколько подозрительно

покосился на злосчастную обложку, которая одна, я думаю, мо-

жетъ бороться съ судьбой и на ньсколько дней отсрочить ОТЪВЗДЂ.

Но это шутка! Я постараюсь помочь судьб% наперекоръ обложк%.

ВСЕ эти подарки причиняютъ боль. Есть что-то под-

лое вь жалости, а еще больше въ противоположномъ. Вотъ и вно-

сите въ вещи!—Но довольно объ этомъ. Книга при-

ходить кь концу. Я вамъ скажу ньсколько словъ о романЬ Некра-

сова и Студницкаго (ВЕДЬ онъ написань ими вдвоемъ) 1. Я прочелъ

Н“Ьсколько главъ. Канва великольпна. Но слишкомъ много скучнаго.

Безконечныя подробности и больше подробностей описательныхъ,

чьмъ относящихся кь характерамъ. живЬе, чЬмъ дЬйствую-

лица, и подробнЬе разработано. Не знаю, чтб будеть дальше,

но то, чтб я прочелъ, могло бы быть сокращено на половину и от-

того выиграло бы въ Впрочемъ, у меня нвтъ вЬры въ ро-

манъ, который писань а duo.

Теперь займемся нами самими, т.-е. я хочу заняться вами. Истин-

ное горе—не быть возлЬ васъ. Однако я испытываю

которое дьлаетъ для меня жизнь не такой жестокой. Я счастливь и

необъяснимо вьрю въ будущее. Т.-е. я не могу объяснить сеа ни

этой въры, ни этого будущаго. Милый другъ! кь или кь

моему, старья годами, я въ душЬ опять молодью, и луч-

мои мечты ко мнЬ возвращаются, и я въ нихъ вЬрю! Зачвмъ?

Зачвмъ? Эта мысль мгновенно повергаетъ меня въ невольную пе-

1 Романь Некрасова и Станицкаго „Три страны свёта".]