зывала себя великимъ княземъ Константиномъ Николаевичемъ. Это быль

молодой парень, который ходиль по деревнямъ и сообщалъ крестьднамъ за

тайну, что онъ послань отъ „брата“ своего приготовить народъ кь сво-

бод±, что „брать“ давно • портшилъ „ослобонить въ чистую своихъ любез-

но дабы „глупые мужички напрасно не обижали гос-

ныхъ мужачвовъ“

иодъ", которые для его „брата“ же „дТти какъ и мужички“, онъ

приказалъ своему меньшому брату подъ. рукою вразумить народъ и под-

готовить его кь отъ помћщичьей власти. Эта стран-

ная личность взята была за безиисьменность, какъ бродяга, потому что

вст внтшнје признаки говорили въ пользу того, что разгласитель втстей

о свобохЬ быль изъ разряда ттхъ горемыкъ, которые бродять по Mipy

нев±домыми путями, кормятся нейдомыми средствами, и когџ попадаются

въ руки властей, то называютъ себя непомнящими родства. Взятый въ

Саратовской самозванецъ далеко не быль настолько искусеаъ,

чтобы поставить себя въ такЈя кь крестьявамъ, въ сталь

самозванецъ, о которомъ сообщаетъ г. Середа: ио

мгЬстной саратовстй самозванецъ ходиль въ нагольномъ

тулуп±, въ лаптяхъ и имгв.лъ принадлежности костюма самыя бд-

ныя, ч±мъ, повидимому, и возбуждалъ во Bctxtb еще

Но, оставляя въ сторонф этого нов±йшиго самозванца, о которомъ мы

упомянули лишь для того, чтобы показать, что самозванство, которое со-

ставляетъ какъ бы историческую черту въ русскомъ народ±, перешло че-

резь всю его и едва ли заключило свой циклъ ст,

великимъ актомъ крестьянъ, мы обратимся кь другому само-

званцу, который является предшественникомъ оренбургскаго и о

которомъ мы почерпнули изъ архива города Петровска.

Въ 1826-мъ году, во время рождественскихъ святокъ, въ сел± Ошме-

товкгЬ появилась неизв±стная личность, съ которою находились два сол-

дата. По селу стали ходить слухи, что личность эта называеть себя „не-

позволительнымъ именемъ“ и что при ней солдаты „всеЬхъ въ томъ

ув±ряють”. Таинственная личность также одФта была въ солдатское платье,

но при ней солдаты, видимо, оказывали ей „великое почте-

Hie, какое подобаеть высокому лицу“. Въ сел'Ь стали говорить, наконецъ,

что таинственный челов•ћкъ, одгЬтый въ солдатское платье, быль „самъ ца-

ревичъ“ и что солдаты были переодћые генералы. ПрПхали они

изъ состдняго села• на тройк“Ь, и ихъ ямщикъ, на вопросы

крестьянъ, кого онъ привезъ, отућчалъ: „я привезъ вамъ благодать: ежели

сумфете заслужить, то вамъ великое добро будетъ“. Крестьяне изъ любо-

пытства стали толпиться около той избы, въ которой остановились npi-

i3i{ie, и все село встревожилось странными слухами, ходившими насчетъ

пр?Ьзжихъ. власти, недоум±вая, какъ имъ дМствовать, и въ то же

время боясь отйтственности, въ случа± какого-либо недосмотра, на дру-

гой день отправились кь Т'Ь сихЬли въ это время въ и

пили чай. Когда староста вошелъ въ избу, его пригласили с±сть и уго-