16 —

IlI.

Мы сказали выше, что когда три неизв±стныя личности, изъ которыхъ

одну называли „ царевичемъ“, скрылись изъ села Ошметовки, никто не

могъ сказать, куда хЬвались. ЯМЩИЕЪ, съ которымъ онгћ

вьЊхали изъ этого села, показыва.лъ, что онт оставћли его рь селтћ Сер-

доб среди базара. По собраннымъ же потомъ справкамъ, въ Сердоб'ћ ихъ

никто не видалъ, а можеть быть и MH0Tie вид±ди, но во врёмя

признаваться въ томъ боялись.

Такимъ образомъ, сл±ды самозванцевъ были на время потеряны.

Но въ конщЬ Великаго поста 1827-го года, на самой Страстной не-

дФЛ'Ь, въ Романовкгћ появились три солдата, которые, по вс±мъ видимо-

стямъ, были тф же самые, что своимъ появленјемъ надфлали шуму въ

Ошметовкгћ и встревожили М'ћСТНЫЯ власти. За кого выдавали они

себя и какъ вошли въ довеЬ[Је кь но сл±дуеть

предполагать, что въ Романовкгћ они хЬйствовали гораздо осторожнте,

Ч'ћмъ въ Ошметовк±, и тьмъ отвлекли отъ себя преждевременныя подозр#

Въ Романовк•Ь они, какъ видно, не тотчасъ же разгласили, что между

ними находится „высокая особа”, что самъ „царевичъ“ размзжаетъ тайно

по чтобы секретно ознакомиться съ нуждами, съ тяготами своего

народа для этого народа отъ нужды и для защиты отъ при-

сильныхъ, богатыхъ и начальствующихъ людей. Такъ, цо край-

ней MtP'h, можно судить по тому, что власти ничего не знали

о въ ихъ сать мнимаго царевича и такихъ важныхъ гостей,

какъ его самозванные генера.лы, тогда какъ въ ОшметовкгЬ, въ первый же

день п[йћзда ихъ, народъ уже толковалъ, что кь нимъ въ село на±хала

„благодать“; и толпился около двора, гдгЬ остановились бродяги.

Со времени самозванца въ Романовку, сначала не замгЬтно

было никакого между крестьянами; но въ маф уже на-

чались безпокойства, и съ ткхъ порь дерзость крестьянъ возростала съ,

каждымъ днемъ. Тутъ же начались и таинственныя сходки

но не на улиц±, не около конторы, а по домамъ, безъ в±дома экономичен

скихъ властей. Оказалось, что крестьянъ мутили въ село тр-

солдата, тамъ тайно отъ властей. Они сначала говорили сто-

роной, что находящаяся съ ними особа им±етъ власть вс±хъ миловать и

казнить и что они, видя д±лаешыя крестьянамъ, намтрены

„подумать съ ними“ объ ихъ xbJl'h, узнать всю правду и потомъ ргћшитч

это дфло такъ, чтобы „праваго не обидФть”. Но когда крестьяне спраши-

вали ихъ, кто они Takie, они отвфчали, что имъ „заказано говорить“ это

отъ того третьяго лица, которое находится вмеЬстћ съ ними, пока изъ Пе-

тербурга не дадутъ ему знать, что „насталъ часъ открыться всей

кто онъ есть и для чего онъ теперь не на своемъ whc#”. Самозванецъ