— 34

склонности. Изоврать иммъ весьма смутное о вопро-

сахъ права, а Исей быль одинъ изъ немногихъ знатоковъ

права, которыми справедливо гордятся Аеины. Въ сущности

изъ Bctxb отраслей 3HaHig мент,е всего процвмало въ Ави-

нахъ право, и за Теораста, ученика Аристотеля

и его преемника, какъ главы лицея, до насъ не дошло ни од-

ного почти имени славнаго юриста. Греческ[й умъ съ его точ-

ностью и любовью кь npeHifIMb, съ его необыкновенно про-

ницательнымъ и быстрымъ практическихъ

и въ тоже время способностью кь общииъ и философскимъ

идеямъ— этоть умъ, казалось-бы, и“лъ безъ дан-

ныя для успжа въ области этой опасной науки, сплошь со-

стоящей изъ и компромиссовъ, науки требующей,

чтобы разумъ у“рялъ uoyn0Tpe6d€HiH рефлекса и разсужде-

Однако не заммно, чтобы Аеиняне много занимались

этою наукою. Знатоки права иди юрисконсудьты въ точноиъ

слова, то есть тв именно, которые давали совтвты или

писали по спорнымъ вопросамъ права—не до

насъ—пользовались не боЛе какъ посредственною изЛстно-

стью. Они оставались въ твни, въ темной секретарей и

приставовъ и на свое только какъ на средство

стать логографомъ. И между т%мъ какъ въ этой послыней

подвизались 3HaMeHlfTMIIlie ораторы Аеинъ, юрис-

консультами становились только MeHte сильные умы.

Слабость аеинской объясняется недо-

стажами политическаго и правоваго строя республики. ЗаконК,

вотируемые были, разум%ется, весьма несовершенны,

а судьи, выбранные случайно, не обладали ни малМшими юри-

дическими способностями. При такихъ права

не могло имгђть большаго ycIItxa. Ибо какое преимущество можно

было-бы извлечь изъ этого? Никакогот—такъ кань бы-