и хлеб, что большому кораблю большое и плавание. Такое
направление родилось из самых приемов первоначально-
го заселения земли. В то время, чтоб придать пользова-
нию характер владения, чиновные члены войскового об-
щества обособились от своих нечиновных сочленов и вод-
ворились хуторами в одиночку по глухим степным займи-
щам. Материальным удобствам существования пожертво-
ваны были обязанности и нравственные выгоды общежи-
тия. Расположились жить на вольной земле так, как бы
пред словом жить не стоял слог: слу. Такой образ основ-
ного расселения войскового общества должен был иметь
потом свое особенное влияние и на воспитание народа, и
на дух войска, и на цивилизацию страны.
Призвав казаков на новое поселение, правительство
дало землю вообще войску, сказать яснее
— обществу,
отнюдь не допуская каких-либо исключений или привиле-
гий в пользу отдельных классов, рангов и лиц. Никаких
даже намеков на это не встречается в старых актах о вой-
сковой земле. По естественному порядку вещей, отличен-
ные рангами лица могли и должны были иметь свои пре-
имущества в земельном пользовании, не покидая народа
одного с ними призвания и не уклоняясь за круг общин-
ного пользования, как это и указано в позднейшее время
и как это исстари велось в Кавказском войске. Трудно
дойти, по каким феодальным преданиям при первоначаль-
ном заселении черноморцами войсковой земли общинное
пользование ею и самое даже призвание составлять об-
щество оставлены были одним только простым казакам,
чиновные же старшины, яко вожди и наставники наро-
да1, наложили руку на лучшие земельные дачи и сказали:
наше !
А к этой чуть из вас лишь лапу кто протянет,
Тот с места жив не встанет.
Они жаловали землю друг друту письменными актами,
в которых явилось во всей ясности буквы “вечно-потом-
ственное владение". После того название войсковой оста-
лось при земле как почетное титло. Жалованные акты не
предъявлялись правительству и потому не могли иметь той
Видеть ниже эпилог.
Утешительно сказать, что такие распоряжения при нынешних ме-
рах благоустройства края можжо уже считать делами давно минувших
дней, преданьем старины глубокой.
54