иомъ причину oaeuii, въ воторыхъ онъ играетъ роль, но

должно призваться, что иногда это можно сдюать съ великой

натяжкой. Счастье остается счастьемъ и не дароиъ родъ че—

доввческот в%руетъ въ него. Оно, цазалось, взглянуло сна—

чала очевь миостиво на покойнаго Щепкина. Оковчивъ

курсъ наукъ въ Московскомъ университетз кандидатомъ ма—

тематвческаго Факуљтета, овь искал ивста учителя ruHa8iH.

Замысел быль не безъ мвры честолюбивъ, во, вакъ въ

его дла втихъ планетъ, о которыхъ говорено

выше, все невозможно, везо баррикады, всв пути непрохо-

дины, то скромное zeaaHie юноши должно было замереть въ

груди безъ разум%етси разныхъ мо—

потъ, просьбъ и, можетъ быть, своего рода

Не звав что двлать, овь рвшился поступить наставникомъ

кь кому—нибудь въ домъ. Вотъ тутъ—то, въ эту минуту; такъ

называемое счастье обернулось кь нему лицомъ. Въ домъ

наставникомъ, учителемъ, человвву съ душой, съ гордостью,

съ честолмемъ, съ c08HBHieMb своихъ сил! Согпситесь,

что надо быть особеннымъ любимцемъ судьбы, чтобы не по—

пасть въ TBBiR гдв станетъ безпрестанно „сжиматься

сердце, останавливаться дыханье, и не найдешь минуты от—

дыха, а будешь изъ одного ада переходить поперемвнно въ дру—

той, отъ Tynoyuia малолтныхъ кь взрослыхъ.

Д. М. Щепкину суждено было испытать и всю

вость судьбы и ен особенное 6nI'0BoxeHie. Она поторопилась

васпть ва него смертельную болвнь и она же помвстила

его въ тавую спру, гдв оцвнилось нравственное достоин—

ство человвка. Почтенно ganrie, за которое онъ взиса тогда,

во ве легко бываетъ отдавать золотое время молодости на