хуи

Но можно ли безъ этой надежды на свои силы, безъ цви

высоко—поставленной, безъ нвкотораго даже преувеличенья

своего HiRHiH и можно ли сохранить необходимый

жарь двятиьности? Конечно, простая любовь кь предмету,

чистая обовь кь истинв должна замвнать всв подстрекавья,

сочиняемыа caMom6ieMb, но до какой степени одушевленје и,

скажемъ, самонад%янность Щепкина имми твердое ocH0BHie,

разр%шитса теперь, когда произнесетси судь ученыхъ надъ

его трудами. Намъ уже изввстенъ отчасти отзывъ знамени—

наго Якова Грима. Отрывокъ предлагаемый въ этой книг“

читатеимъ переведень на нвмецк!й языкъ и был показань

славному ученому. Воть что говорить онъ объ этомъ труп

Щепкина въ нвскољкихъ строкахъ одного письма. Die mir

mitgetheilte Einleitung zu einer russischen Mythologie ist, so

viel ich sehe, mit grosser Umsicht und Gelehrsamkeit geschrieben.

Die Hauptsache wird das Werk selbst sein. Wenn dieses der

Einleitung entspricht, so wird es, wie ich nicht zweifle, viel

Brauchbares und Neues enthalten. (Сообщенное инв вами вве—

кь русской написано, скољко я вижу, съ бољ—

шею и Главное же дыо—въ са—

момъ труп. Если трудъ этотъ будетъ соотвВтствовать введе—

то, безъ всякаго c0MRtHig, онъ представить много но—

ваго и полезваго). Щепкинъ понимал свое достоинство и у—

ммъ ЦВнить его. Заикнувъ въ себВ обманутыи

qYBcniz, овь предоставил все будущему и надвшся, что со

временемъ отдадутъ ему справедливость. Ему хотыось уже

оставаться постоянно въ Устроивъ у своихъ родныхъ

уютную комнату, онъ разставилъ свою бибТтеку, и прилеж— .

но засвлъ за свои 3aHHTia, но кь осени 1850 года сильно