— 76 —

польсвому; но Амецкому и французскому учили мало. Вин-

просихђлъ З г. въ риторик; „набилъ голову тропами

и фигурами, и вы%халъ изъ Шева настоящимъ дурнемъ";

если бы какой-то 0H0HepcEit штывъ-юнверъ не показамъ

ему ариеметиви, то ояъ бы считалъ по пальцамъ. Въ 1768 г.

онъ поступилъ въ г. СтародубсЬ въ Карповича для

французскому языку, и тамъ въ 16 Ать кончил

курсъ наувъ. языкъ и литературу но-

любилъ на всю жизнь и филь его тавъ же высово, вавъ

Волотовъ языкъ. Онъ находилъ, что французское uiHHie

было въ высшей степени благотворно для и что его

не ум%ли достаточно цђнить. Онъ зачитывался французскими

особенно по общественно-политичесвимъ вопро-

самъ, и съ восторгомъ останавливается въ своихъ записвахъ

на одного писателя (Mercier), что самыя необхо-

димыя науки для ума челойческаго—мораль и политика.

Воть Н'ђсколько вратвихъ чертъ BocuwraHia па запахЬ и

у нашихъ ближайшихъ сойдей. Всюду, даже въ передовой

вс$чались и безалаберность и жестовость; всюду

была масса учителей случайныхъ, ни мало не подготовлен-

ныхъ въ школьному д%лу и самымъ неприхотливымъ зада-

чамъ BocnrraHia; да и люди подготовленные, вакъ патеры

различныхъ орденовъ, сообщали непригодный въ жизни и-

пась ивой не всегда МОРЬ удовлетворить и въ от-

сталой А медцу тћмъ разница между русскимъ обще-

ствомъ ХУП1-го в. и обществами западными была громадна,

и нигхђ недостатки школы и пороки учителей не были тать

чувствительны, кань у насъ. На запахЬ шволъ и учителей

было уже довольно много; грамотность и элементарное общее

06pa30BaHie сдЬались встђхъ достаточныхъ влас-

совъ; и сама жизнь, общественныа и

правовые порядки, въ которые вступалъ грамотный челойвъ

и съ воторыми долженъ был 1, считаться, довоспитывали его

и поправляли недостатки школы. Съ другой стороны хватель-

ность многочисленныхъ университетовъ. школы, ши-

ровая литература, постоянно развивавшаяся на твердой почй,

унас.йдованной отъ римскихъ временъ, продолжали хЬло во-

поддерживли въ масть интересъ въ и ум-