— 76 —
польсвому; но Амецкому и французскому учили мало. Вин-
просихђлъ З г. въ риторик; „набилъ голову тропами
и фигурами, и вы%халъ изъ Шева настоящимъ дурнемъ";
если бы какой-то 0H0HepcEit штывъ-юнверъ не показамъ
ему ариеметиви, то ояъ бы считалъ по пальцамъ. Въ 1768 г.
онъ поступилъ въ г. СтародубсЬ въ Карповича для
французскому языку, и тамъ въ 16 Ать кончил
курсъ наувъ. языкъ и литературу но-
любилъ на всю жизнь и филь его тавъ же высово, вавъ
Волотовъ языкъ. Онъ находилъ, что французское uiHHie
было въ высшей степени благотворно для и что его
не ум%ли достаточно цђнить. Онъ зачитывался французскими
особенно по общественно-политичесвимъ вопро-
самъ, и съ восторгомъ останавливается въ своихъ записвахъ
на одного писателя (Mercier), что самыя необхо-
димыя науки для ума челойческаго—мораль и политика.
Воть Н'ђсколько вратвихъ чертъ BocuwraHia па запахЬ и
у нашихъ ближайшихъ сойдей. Всюду, даже въ передовой
вс$чались и безалаберность и жестовость; всюду
была масса учителей случайныхъ, ни мало не подготовлен-
ныхъ въ школьному д%лу и самымъ неприхотливымъ зада-
чамъ BocnrraHia; да и люди подготовленные, вакъ патеры
различныхъ орденовъ, сообщали непригодный въ жизни и-
пась ивой не всегда МОРЬ удовлетворить и въ от-
сталой А медцу тћмъ разница между русскимъ обще-
ствомъ ХУП1-го в. и обществами западными была громадна,
и нигхђ недостатки школы и пороки учителей не были тать
чувствительны, кань у насъ. На запахЬ шволъ и учителей
было уже довольно много; грамотность и элементарное общее
06pa30BaHie сдЬались встђхъ достаточныхъ влас-
совъ; и сама жизнь, общественныа и
правовые порядки, въ которые вступалъ грамотный челойвъ
и съ воторыми долженъ был 1, считаться, довоспитывали его
и поправляли недостатки школы. Съ другой стороны хватель-
ность многочисленныхъ университетовъ. школы, ши-
ровая литература, постоянно развивавшаяся на твердой почй,
унас.йдованной отъ римскихъ временъ, продолжали хЬло во-
поддерживли въ масть интересъ въ и ум-