— 129

вати потомки снова нашли бы потерянное, и опять возроди-

лись бы искусства и науки. «Драгоц•ьнное c06paHie знант,

говорить онъ, было жертвою пламени въ Алексанщйи; но

мы знаемъ теперь то, чего не знали ни Греки, ни Римляне».

Защищая вс%ми си.иами пользу наукъ и искусствъ. Карам-

зпнъ однако жъ говорить: «Если искусства и науки въ са-

момъ зло, то ой необходимое зло,—зло, истекающее

изъ самой натуры нашей; зло, для котораго природа сотво-

рид насъ. Но мысль не позмущаетъ ли сердца? Согласна

ли она съ природы, съ Творца нашего?

Могъ-ли произвести челойка съ любопытною

и разумною душою, когда плоды сего любопытства и сего

разума долженствовали быть пагубны для его и

доброд%тели? Руссо! л не в%рю TBoeii сиетем'1;».

Потомъ продолжаетъ : «Руссо! Руссо! память твоя теперь

любезна челов%камъ; ты умерь, но духъ твой живетъ въ Эми-

АК, но сердце твое живетъ въ Элоиз%, и ты возставалъ про-

тивъ наукъ и словесности! и ты пропойдывалъ не-

въжества, славиль блаженство зв4;рской жизни! »

Руссо, недостаточно вникнувъ въ причины Фактовъ, не но-

нялъ, что вредъ происходить не отъ самаго просвгЬще:йя,

но отъ ложнаго которое дано ему

. — Во вся-

комь BoopY7keHie Карамзина противь такого авто-

ритета, какимъ пользовался Руссо въ конце); прошедша-

го в%ка, показываетъ уже, что Карамзинъ сознавахь свои

СИЛЫ.

Изъ статей, во второй книгек «Аглаи», за-

другихъ «Аеинская жизнь». Прекращая из—

Московскаго Журнала, Карамзинъ об'Ьщалъ заняться

древней словесности. Но , увлеченный духомъ

эпохи.. началь классическаго Mipa

— чте\йомт, «Ана.

9