народа и въ пользу его литературы. Самое Ha3BaHie его тру-

да говорить, что это не только историческое

но и литературное. Это самый нельстивый панегирикъ ЕКА-

ТЕРИНТ, почерпнутый изъ глубины признательнаго русскаго

сердца. Да и сама царствова-

этой Императрицы всегда осланется колоссальнымъ по-

хвальнымъ словомъ. Истинно люди никогда не

могутъ им%ть другихъ и кром•н пане—

гвриковъ.

Какъ историкъ, Карамзвнъ пользовался при сво-

его «Похвальнаго слова» вс%ми актами; онъ

только скидывалъ съ нихъ Форменное платье и над%валъ тор-

жественную одежду. Зд%сь Ать мелочныхъ

причинъ каждаго акта; Карамзинъ чувство-

валь необходимость показать причнны великихъ д%лъ ЕКА-

ТЕРИНЫ; однакожъ, онъ не идетъ за ними въ архивъ прошед-

шаго и не ищетъ приказной бумаги: это совершенно излиш-

нее , когда ему была открыта великая душа этой Госуда-

рыни; когда онъ искалъ причинъ въ однихъ лишь дви-

и порывахъ ея любви кь слай, и мы-

сли о своего народа. Въ свое время, Ка-

рамзина было необъяснимымъ въ русской литера-

тур%. Современники не читали еще ничего Йодобнаго. Ни

одинъ изъ русскихъ историческихъ. ијисателей, до Карам-

зина, не разсказывадъ отечественной такимъ плав-

нымъ , яснымъ и благороднымъ языкомъ. Похвальнымъ

словомъ Карамзинъ бросилъ Ань ва славу вс%хъ преж-

нихъ русскихъ писателей и историковъ, обратилъ на себя все-

общее даже самого Монарха, который не

могъ быть равнодушенъ кь такому прекрасному

и кь такому благородному историку своей Бабки. Государь

зам%тилъ много красотъ въ этомъ труд% Карамзина, я пред-

10