— 165 —

сколько Ать профессоромъ русской ucTopia въ нашей ака-

(иностранецъ про•ессоръ русско“ ncopiu!!) шута

вадъ Левекомъ, и называя его не истор•кош, а драверош—

Левекош, также приписываетъ таИяоИ канце-

Алекс%ю Михайловичу. «Ужасъ ея , говорить овь

(т. е. Шлецеръ), такъ поразил умы, что перо выпало ип

рукъ хьтописцевъ, и всев лентописи прервались въ царство-

BaHie сего государя (!) Зат%мъ Карамзинъ доказываетъ, что

тайная учреждена не Алекс%емъ Михайловичемъ;

в что объ атомъ не упоминаетъ ни одииъ иностранецъ, писав-

Lnih о Мы видимъ, что Карамзину уже изв%стны был

Мейерберга и др. Сказавъ это Карамзинъ

продолжаетъ: «гд% же страхъ, произведенный таИною кан-

! Г дв 0H%wbHie л%топвсцевъ ! спрашиваемъ у г.

Шлецера; но онъ развертываетъ первый томъ Татищева,

показываетъ намъ 59 страницу и мы оставляемъ въ поко

%сего ученаго иностранца, достойнаго нашей искренней благо-

дарности за то, что ОНЂ во многихъ случаяхъ умною своею

критикою способствуетъ основательности BcTopin русской».

ДахЬе, Карамзинъ пишетъ, что точно, у Алекс±я Михайло-

вича была тайная канцелярй, но не въ томъ смыс.й, какъ ее

понимаетъ Татищевъ, и что слово таяная значило Долашняя

и.ии приватная, въ которой находились эконо-

или государевыхъ имуществъ. Карамзинъ вам»

чаетъ, что «Татищевъ догадку свою выдалъ за всторвче—

скую истину, в“ств съ Атописью Иоакима и многими любо-

пытныии анекдотами, которыхъ источника мы никогда не

узнаемъ».

ЗД'Ьсь же встр%чаемъ и первое MH%Hie Карамзина о нашвхъ

.йтописцахъ. Онъ говорить: «Л%тоиисцы наши не Тациты:

оци разсказывали только дьа царей —

усйхв, знаки набожности, и прочее. —

Однако жъ мы