Если мы обратимс.я кь составнымъ частямъ по-

стихиръ, кь ходу и кь ритмик•Ь, то

.мы найдемъ столько новаго по cpaBHeHio съ обще-

принятыми, современными европейскими оборотами

музыкальной р-Ьчи, что должны будемъ уб±диться,

какъ тут-ь много не анализированнаго, не приведен-

наго въ изв%стность, но своеобразно-сим.метричнаго,

могучаго и совершенно разработаннаго.

Придется удивляться, какљ мы могли, подчиняясь

иноземнымъ самовольно такъ ствснить

свою художественную свободу западными формами,

такъ ограничить себя, такъ не зам±тить и не понять

всей опасности могущаго посл±довать своего оску-

Если остановить на натуЬвовъ

кь словамъ, на мелодичной нашихъ п±сно-

11%Hil), то мы должны будемъ признать, что передъ

нами готовый образецъ того выразительнаго музы-

кальнаго словъ, повышающаго зна-

ихъ и, однако, подвластнаго имъ, объ отсут-

котораго скорб4;ли и писали реформаторы

зпадной оперной музыки, Глюкъ въ XVIII-Mb

и еще недавно Вагнеръ. Глюкъ и Вагнеръ старались

ввести въ свои театральныя естествен-

ную мелодическую какъ новше-

ство, едва ли подозр±вая, что уже много в±ковъ

образцы его ежедневно раздаются на клиросахъ на-

шихъ сельскихъ церквей.

Такое можетъ показаться парадоксаль-

нымъ, но это cpaBHeHie касается одн±хъ и