АУХАДЭДДИНЪ ЭНВЕРИ.

вихЬ ежегодной Энвери достоаетъ полнаго

и на литературномъ горизонтЬ поднимается блестящимъ св±тиломъ.

Вотъ картина кисти Даулетшаха и его посл±дователей, изо-

бражающая BcTyn.IeHie Энвери въ круть придворныхъ льстивыхъ

пњцовъ, курившихъ своимъ покровителямъ

Совершенно иначе говорить о томев же самомъ Хондэмиръ 1), и

разсказъ его тьмъ бол±е интересенъ, что служить живой, хотя

и не особенно привлекательной, характеристикой извтстнаго царя

поэтовъ Эмира Муиззи. — обладалъ зам±чатељной

памятью, такъ что, слышавши разъ, свободно запоминал касыду,

сьшъ его сохранялъ въ памяти съ двухъ разъ, а

гулямъ — съ трехъ. Какъ тољко бывало поэтъ,

панегирикъ Санджару, дочитываетъ его до коща, Муиззи сейчасъ

же заявляетъ «Эту касыду сочинилъ я, я ее помню,»—

и въ доказатељство начиналъ читать отъ перваго стиха до по-

сл±дняго. — «Вотъ и мой, продолжалъ Муиззи, тоже ее

ему знакъ, и тоть декламировалъ; «даже мой

слуга можетљ безошибочно повторить слышанные стихи,» — и

слуга д±йствительно доказывал справедливость новь своего

господина. — Поэты:современники приходили положительно въ

и не знали, какимъ способомъ поднести Санджару свои

стихи и наглядно доказать ему, что они вовсе не принадлежать

Эмиру Муиззи. Обратилъ на это и Энвери. Въ одно

прекрасное утро онъ надтВлъ ттрепанную одежду, на голову

повязал, чудовищный тюрбанъ и явился кь Муиззи. «Я поэтъ,

сказалъ онъ, — написалъ въ честь Санджара н±сколько стиховъ;

надљюсъ, что спиши мои Вы Доведете до с,впДтТя ЕИ) Величества

и получите для меня иљнный дар.» — «Ирочти, сказалъ Мутззи,

что ты тали написал». Энвери продекламировалъ:

«Живи Шахъ, и живи Шахъ, и живи Шахъ!

Живи повелитель, и живи повелитељ и живи повелитељ!»—

1) Хабибус - CiHPb, стр. 403.