— 83 —

читайте душевно чтимому мною nwry е. Н. Глинвгь и по-

просите напечатать ее въ МосковсхиЛ ВљДомоопмлС Э.

Между тЬмъ уязвленный Шевыревымъ HUHckit не за-

меџилъ отйчать Мосхзипмнину. „Мы и“емъ" , писадъ онъ,—

„ полное право спросить: Кавъ вавой-то журна.иь-

ный писака, свою подъ вривыми и

угловатыми литерами NN, вавъ осмЬился, говоримъ, этотъ

журнальный борзописецъ, забывъ всЬ придичЦ извергнуть

бисмыслевную хулу, клевету н oczop6aeaia на журнвлъ, т-

торый сиъ не могъ не назвать б.,тонажљржкыш. Мы имЬи

бы право спросить: вавъ корь челов%въ до такой степени

забыться, до твой степени раздружиться со всевозможными

общественными и литературными ч•гобъ, рыма-

хавшись борзым перомъ своимъ, написать и—что всего не-

постижийе —напечатать самую негвпую вдевету, приписдвъ

Отечественным Запиап.иъ г. Глинки *) въ томъ,

въ чемъ ой Ёивогда не думали обвинять его, и свазввъ, съ

ни.дыханною безъ вивихъ довиательствъ. Мы на-

дьлисьд, заканчиваетъ свой будемъ

уважать Мовеитянина за его бдагонам*нность, хотя и не

одобрали его инЫй, филш»фсвихъ и критичесвихъ; мы ува-

жали Вательность его издателей; уважали ныторыхъ изъ его

намъ было врайне жаль вивть,

что вавой-нибудь журнальный писака, навеселљ (въ восгорй),

только ужъ не отъ Ммецвой Эстетики, о которой овъ, видно,

и не слыхивал, въ противвомъ случагЬ быть бы поблагопри-

тавой непризванный судья, развалившись от-

чинно на врес.лахъ вритива и размахавшись борзымъ перь

своимъ, иенародно осмЬиваетс.я въ этомъ журна.й праздно-

вать . шабашь истины и нравственности, и, забывъ ири-

извергать влевету на журналъ, огражденный отъ по-

добныхъ MHiHieMb литературнымъ и обществен-

вымъ" 69). Хота питомецъ Погодина и писалъ своему

*) То-есть, въ съ корыстною цЫю въ Ьхвит,знин».