образаемъ мы себ науки въ вашемъ Отечеств.

Нави ее Боже, если привуетъ она себа въ одному иосмд-

нему результату вавого-нибудь одностороннаго Западнаго раз-

избави ее Бове, если она сд%лаетса вакимъ-то бедпре-

рывно-вмнчивыиъ ехомь посмдвихъ тамошнвхъ внижевъ

и отваветса отъ своей работы въ пользу чужого

плода, ею здТсь незаслуженнаго. Еть, пройди ова прежде

бипристрастною ncxi» весь тотъ трудъ, весь тоть

в•Ьвовой процессъ, который тиъ совершили... Но если она

сл%по привуеть себа въ одностороннему результату вавой-

либо чужой сбудется надъ нею умное слово уче-

наго, который самъ же свиль: даром Досталось нама обра-

30BaHie Запада; мы не заслужили ао своим потом и своею

работою. И самый Западъ насъ отвергнеть, если мы ему ничего

не пнпвимъ, вром•ђ слабаго эха вавого-нибудь одного изъ

его многочисденвыхъ м±йК. ВМ'ЬстЬ съ Амь Шевыревъ

вырвваеть ув%ренносљ, что когда „вступить прямо

въ область своей науки“, отдасть справеџивость тьмъ учите-

дамъ Запада, воторыхъ онъ „въ порыв•ђ страстнаго мододого

принесъ въ жертву Гегелю

Все это было свазано Шевыревымъ про первыа два

Грановсваго; но вогда онъ прослушалъ остальныя, то писалъ:

наше сбылось и оправдадось на

третьемъ Грановсваго, воторымъ онъ, по нашему мн%-

два первыа. ЗД'Ьсь, въ живой, энергичесвой

вартингЬ Рима онъ повадалъ остроумное

тЬхъ учителей, воторымъ досталось на второмъ и первомъ

въ угоду Гегеля. Кто, если не люди буквы, сообщили

ему то множество живыхъ, замысловатыхъ фавтовъ, воторые

онъ группировалъ тавъ прекрасно и значительно? Безъ тру-

довь Савиньи, Эйхгорна, даже Лео возможнали-бъ была эта

девф?.. Порадуемся... тому npiaTH0MY ново

џа нашего общества. Кавимъ превраснымъ язывомъ преџа-

гаети ему наука! Въ вавихъ дегвихъ, свободныхъ и доступ-

выхъ формахъ она предстаетъ нашимъ дамамъ!Д Шевыревъ