свою подпись надъ этой сумасбродной кон-

и сп'Ьшитъ произнести присягу, которой, конечно, не

сдержитъ п которой вдобавокъ нпкто отъ него не требуеть.

Но кто же эти людп, безъ всякаго разум±пјя его

д±лать всев эти глупости? В±дь это въ самомъ деЬ,тЬ недостой-

ныл низости: подумаешь, что у пихъ нфтъ нп совј;сти, ни

чести. Я ужасно сержусь: я топнула ногой, читая всеЬ эти...

мерзости. Тьфу, какје негоднпки!”

эти...

Екатерина совершенно не допускала, что могуть быть какВЈ-

то между королемъ и народомъ, и всякую констиТуцЈю

считала лишь слабовольной уступкой властп въ пользу кучки

негодяевъ. Она вообще не скупилась на прозвища депутатамъ:

пегодяп, злод±и, разбойники, крючкотворцы и сапожники,—

такъ и сыпались эти слова по ихъ адресу. Законодательное

c06paHie Екатерина называла не иначе, какъ „гидрой о 1200

головахъ", а депутатовъ сравнивала съ Пугачевымъ. „Эта сво-

лочь похожа на маркиза Г[угачева”, говорила она.

И она разсматривала только какъ уступку этой

„сволочи". „Лучшая она,—не стоить

дьявола, потому что она д±лаетъ гораздо бол±е несчастныхъ,

Ч“Ьмъ счастливыхъ, что прямые и честные люди отъ нея стра-

дають, п только для злод±евъ она выгодна, такъ какъ имъ на-

полняетъ карманы и никто пхъ не наказываетъ".

На короля теперь Екатерина совс±мъ перестала над±лться,

а надежды перенесла на эмиграптовъ и на бр5тьевъ ко-

роля, которые стояли во глав± пхъ. Кь нимъ, въ Кобленцъ,

а не въ Парпжъ, посылаеть она своего уполномоченнаго, ихъ

считаеть какъ бы настоящимъ правительствомъ Но

характерно: и теперь Екатерина не давала еще себ'Ь полнаго

отчета въ происходящемъ, она считала попрежнему

бунтомъ и ждала, что не сегоднл-завтра съ этимъ бунтомъ

справятся, и все останется по-старому. Правда, опа весьма

энергично приглашаетъ государей помочь королю сама

собирается дМствовать въ томъ же но все это

на словахъ, а на xbJI“h она просто хот±ла воспользоваться слу-

чайнымъ во чтобы закончить безъ по-

мфхи свою политику на Восток±.

для Западной Европы, она писала трогательныя

и прочувствованныя помочь королю освободиться

отъ власти негодяевъ,