374 —

на долю в., который н±когда хвалилёя т±мъ, что онъ

самый самый просв±щенный между вс±ми в±ками, и

этоть-то В“Ькъ породилъ души, да еще среди самаго

прославленнаго изъ вс%хъ изв±стныхъ городовъ! Фуй, что за

изверги!” 1)•

Такъ до конца своей жизни Екатерина и не поняла настоящей

причины революцји, до конца осталась при что все

это было д±ломъ злонам±ренныхъ депутатовъ, народная же

масса; по ея мн±нјю, всегда была в±рной ц еще въ

1794 г., когда уже во Францји два года дМствовала республика,

императрица все еще думала, что стоить только хорошенько

прикрикнуть на депутатовъ, и снова все придстъ въ порядокъ,

т.-е. снова. будстъ возстановлена M01iapxi51.

„Коть изъ дому, мыши расплясались по столамъ и стульямъ;

коть домой, и мыши попрятались въ норы. Часто надо только

ногой топнуть, и все придеть въ порядокъ” 2).

Кань видно, въ своихъ взглядахъ па французскую

Екатерина нс пошла дальше обычныхъ, сложились въ

кругахъ общсства, и эти взгляды ей были усвоены

сразу, въ нихъ не видно ни ни колебанјй. Отсюда

было необычайно легко усвоить и общераспространенное въ

этпхъ кругахъ 0TH0TcHie кь философамъ XVIII в. До самой

знать щеголяла философскими идсямп, вольнодум-

•ство было воликоёв±тской модой, и правительство, не отставая

отъ в±ка, приближало кь ссб± философовъ, к5къ любопытныхъ

и оригинальныхъ людсй, съ которымп можно было остроумно

поболтйть. Съ кь философскимъ иделмъ

й философамъ круто изм±нп.лос.ь, все настойчив±е становился

испуганный крикъ, что нмснно эти идеи и эти философы подго-

товили всю Екатерина больше другпхъ отдала дапь

модному TcqeIIi10, включала философсксвт идеи -даже въ свои

законодательные акты и до самыхъ 90-хъ годовъ XVIII в.

искренне считала себя настоящей вольтерьянкой.

Правда, уже съ 70-хъ годовъ императрица старательно на-

чала отгораживать своего учителя Вольтера отъ „новыхъ” фило-

ёофбћъ, кь которымъ опа не чувствовала симпатји за ихъ ра-

дикализмъ, по „старыс” философы по прсэкнсму почитались eii,

1) Сб. И. О., ХХПТ, 581,

2) lb., с. 5E,