Рисунки Микеланджело для «Страшного суда» убедительны, прежде всего, тем, что

они решены в строгом соответствии с целями фрески; во-вторых, они

убедительнейшим образом показывают образную пластику, которой художник

раскрывает идею композиции, и, в-третьих, все они представляют собой как бы

живописный горельеф, вписанный в пространственную среду. Причем композиция

решена необычно — в треугольнике, повернутом острием вниз, и в эту неустойчивую

композиционную форму вписываются,увеличиваясь по масштабам фигуры. Ни одна

фигура тут не статична, здесь нет ни одной вертикали и горизонтали линий покоя.

Всегда важно помнить о связи панно, фрески, скульптуры с архитектурным

окружением. Например, скульптура вне архитектурной среды может всем своим

пластическим решением выражать героику, величие, производить монументальное

впечатление. Эта же скульптура, установленная над мощными пилястрами,

венчающая фасад здания, становится миниатюрной, выглядит явно камерно, потому

что не найдена в пропорциях с архитектурой. Если же между архитектурой и

скульптурой нет ритма по силуэтным массам, то вместо стройного архитектурного

равновесия образуется разноголосица. Скульптуры, вылепленные с расчетом стоять

перед зрителем или несколько выше его, попадая на карниз 4—5-этажного здания,

становятся короткими, откинутые назад торсы сплющиваются, а от гордо поднятых

голов остаются видны одни подбородки. Примерно таково положение скульптур на

здании Библиотеки имени В. И. Ленина в Москве. Совсем противоположна установка

фигур на Зимнем Дворце в Ленинграде. Злесь четко обозначен и разумно найден

наклон фигур вперед, головы опущены вниз. Градус наклона устанавливается

индивидуально в каждом отдельном случае, вытекая из соображений

целесообразности и композиционных расчетов.

Художником всегда учитывается пространство для обозрения произведения. Большое

расстояние зрителя от изображения требует в картине больших планов, ясно

читаемых силуэтов, законченных абрисов, крупных живописных масс.

Живопись декоративного порядка (панно ), невысокий рельеф, орнаментальный декор

прекрасно бытуют в рассеянном свете. Иллюзорная живопись, высокий рельеф

(горельеф) нуждаются в контрастном освещении. Гризайли, имитирующие лепнину,

рассчитаны на определенный естественный источник света. Светотеневые и цветовые

контрасты в композиции усиливают пространственные эффекты, делают выпуклей

объемы, подчеркивают силуэты. В скульптурных рельефах естественный свет

выполняет ту же самую роль.

Композиционные построения должны учитывать и случаи, когда произведение

искусства будет рассматриваться под острым углом, а это часто происходит с высоко

поднятыми фризами и рельефами, с плафонами и панно, находящимися сравнительно

невысоко от пола. Такие изображения подвергаются двойному сокращению: первый

раз при изображении перспективных сокращений ракурсных фигур и второй

при их обозрении под острым углом.

Чтобы сохранить естественную форму фигур, нарисованных .л ракурсе и

обозреваемых под острым углом, надо сознательно удлинять фигуры.

Нечто иное, но сходное по чувству восприятия зрителем изображенных фигур, мы

видим в росписях, высоко отстоящих от пола.

Если художник в росписи нарисовал фигуры по всем правилам станковой картины, т.

е. не учел острого угла обозрения росписи, фигуры будут производить странное

впечатление. Сколько огорчения нам доставляют установленные на фасадах зданий

современные скульптуры, не связанные с архитектурным масштабом, без единства