скомъи и „Пожарскомъ“, Озерова и Крюковскаго, онъ

занималъ, съ отличнымъ усп%хомъ, роли и Пожарскаго.

Въ „Безбожномъи, въ лиц•Ь благороднаго Гранвиля, онъ отличался

въ сценахъ съ Плавильщиковымъ. То же можно сказать объ игр

%его въ Озерова и особенно въ Княжнина кто

не видаль въ этихъ Шушерина, тому никакъ не рас-

толкуешь, что такое значила наша русская „классическая“ тра-

Перейдемъ теперь кь драм% и скажемъ н%сколько словъ о

чисто-драматической игр•Ь Шушерина. Его торжествомъ были:

„Б%дность и благородство души“ [роль Цедерштрема],

„Мейнау“, Галопи“ [по переводу Н. М. Карам-

зина]; „Клейнсбергь“, „Лаперузъ“, „Душою правь, а на ви-

новать“, „Ненависть кь людямъ и „Честный преступ.

никъи, „Генераль Шлейнегемъ“, „Отецъ семейства“,

и проч. Во вс•Вхъ драмахъ, только играль Шушеринъ [на мо-

сковскомъ театры съ Плавильщиковымъ, съ Померанцевымъ и

съ Сахаровымъ—наша драма русская шла неподражаемо. Въ впо-

попугав“, занимая роль негра „Ксури“, актеръ нашь единодушно

названь быль удивительнымъ!

Старинный репертуаръ, составленный изъ

„ Сумарокова“, во вс%хъ его главныхъ роляхъ, принадлежалъ

собственно Шушерину и Плавильщикову; ими только он•Ь держа-

лись слишкомъ долго на сценахъ нашихъ театровъ. Съдругими акте-

рами давно бы этоть репертуаръ опустили въ Лету.

Отъ трагическаго и драматическаго репертаура Шушерина

обращаюсь кь безчисленному множеству игранныхъ имъ

вотъ имена ихъ: „Неслыханное диво или честный секретарь“ (Су-

довщикова]. Туть секретарь бываль въ лиц% Шушерина именно

„неслыханнымъ“ дивомъ. „Лебедянская ярмарка“ [Копьева];

„Ошибки“ [Муравьева]; „Походъ подъ шведа“. Чуденъ въ этой пьес

%бываль Шушеринъ Екатерининскимъ гвардейцемъ-аристократомъ!

Каждый разъ въ немъ угадывали то того, то другого воина.

Игрокъ въ пьес%: „Братомъ проданная сестра“ [Ееимьева] также

представлялъ лицо, составленное великимъ артистомъ именно по

м•ЬркЬ своего в±ка; франть-негодяй т•Ьхъ дней, живопись не-

обыкновенная, и особенно при добрыхъ достоинствахъ сердца

этого франта-негодяя, при его аристократизм%, нынче, для насъ,

почти нечто неуловимое, а безъ прим±ровъ даже непонятное! За

симъ сл%дуютъ по репертуару Шушерина: „Что наше, того намъ

и не надо“ [Копьева]; какъ туть безподобенъ Шушеринъ-Причу-

динь! Дал%е: „Сибирякъ“ [Плавильщикова]; „Только шесть блюдъ•,

„ Чудаки и хвастуньи [Княжнина) но перескажешь ли все о достоин-

ствахъ Шушерина?

Коцебу, весь безъ быль у насъ только въ двухъ

рукахъ: у Померанцева и у Шушерина, они были причиною не-

обыкновеннаго его усгњха и— Коцебу, довольный Шушеринымъ,

писалъ ему два или три раза благодарность 1.

Пантеонъ, 1841, часть 2.

68