— 20 —

силиса, пришедъ ко мн±, стала просить еще какихъ-нибудЁ травъ для та-

коваго жъ мужа ея которой я дала и еще травы называемаго

чемеричнаго корню, за что и взяла съ нее денегъ пять коп'Ьекъ, и џри

томъ она; Василиса, просила у меня мышьяку, котораго я, за HewrhHieMb

у меня таковаго мышьяку, не дала. Напредь же сего я таковы;ъ кь злу

людей травъ никому не давала“

Такъ вакъ на этомъ первонача.льномъ допросгЬ молодая Водынкина при-

зналась въ нам±ренји „окормить своего мужа злыми волшебными травами

въ сворой смерти“, а Семавская—„въ Волынкиной наволшебствую-

щихъ соли и травы чемеричнаго корню“, то Агарковъ на другой же день

отправилъ преступницъ въ мтћстный магиутратъ для производства надъ ними

формальнаго суда.

Въ магистрат± снова были подвергнуты допросу и священническому

Молоди Волынкина и здФсь говорила то же, что показала

въ но только „примолвила“

Хотя я и точно въ Аграфев± для испрашиванья отъ нее ко изл±-

живота и зубовъ шћкарства и травы приходила, но только не мя

мужа своего А принявъ я отъ Аграфены наоговоренную соль

и чемеричные корни—и то учинила по младости лфть, по глупости моей,

а наибол±е отъ робости, что я напредь сего нигдгь подъ судомъ ни за что

не бывала.

Съ своей стороны Семавская прибавила: „Хотя я и точно Василисгћ

соли и корней чемеричныхъ давала, но не наговоренныхъ, а съ простоты

своей, и не для мужа ее, да и наговоровъ я никакихъ не

вгЬдаю, а диствительно ко ее живота и зубовъ“.

Посл± этого Јроизвели повальный обыскъ въ город±. Спрошенные подъ

присягою обыватели показали: „молодой Волынкиной—что въ ней кь ху-

дожеству ничего не примгћчен( а единственно слухъ происходилъ, что она

съ мужемъ своимъ имтетъ несогласность“. „Семавской же —

что, она и

прежде находилась нер±дко въ необразномъ ПЬЯНСТУЬ да и въ со-

въ домгЬ своемъ непристойнымъ образоцъ пристани, отчего

и Мють близь ее дому сосфди всегда отъ

опасность ” .

Черезъ мФвяцъ и Волынкина, и Семавская были отправлены

подъ карауломъ въ Саратовъ, для ихъ участи сойстнымъ

судомъ.

Въ совТстномъ суд± Семавская кь прежнимъ добавила,

что „соль и траву, называемую чемеричнымъ корнемъ, она Водынкиной

давала не наговоренныя и не xHcTBie отравить человфка, а

простыя, а что будто бь она соль наговаривала, то д±дала одинъ только

видь и скланивала ее ко дабы таковымъ обманомъ отъ нее

получить себф какую-нибудь прибыль, что и получала; волшебства же она

никакого не зваетъ и не производила“.

На этихъ СОВ'ЬстныЙ судъ, руководствуясь статьями