6

п.

Каинъ—типъ народнаго героя, какъ „удаль добрый молодецъ« и какъ

» несчастненькШ" Каина; число ихъ въ прошломъ

и нынеВшнемъ Каинъ—микрокосмъ деморализованнаго

русскаго общества, какъ Донъ-Кихотъ—микрокосмъ съ

издыхающимъ рыцарствомъ.

При всемъ томъ нельзя не признать за Ванькой Каиномъ и нгЬкото-

рыхъ другихъ качествъ, которыми онъ завоевалъ себ народную память:

онъ, $йствительно, быль до н'ћкоторой степени героемъ голытьбы; вся

жизнь его посвящена была воровству и мошенническимъ прохЬлкамъ,

а голытьба, сама по необходимости ворующая и вырабатывающая ce6rb

свой собственный кодексъ нравственности, свои собственныя о

о правахъ о правгћ собственности, не могла не

вид'Ьть въ Каин•ђ героя своего ремесла, личность даровитую съ точки 3prhHia

голытьбы, беззав±тнаго удальства, эпическаго молодечества,

того молодечества, которымъ народный эпосъ обставилъ и Ермака Тимо-

ееевича, и Стеньку Разина, и „понизовыхъ удалыхъ добрыхъ молодцевъ“

и „воровскихъ казаковъ”, „славныхъ разбойниковъ“, и „поволжскихъ

бурлаченьковъ“, эту „голь кабацкую“

Нельзя не признать исторической достойрности за фактомъ, что на-

родъ не безъ уважительныхъ поводовъ вносить въ циклъ своего истори-

ческаго эпоса нфкоторыхъ избранниковъ, повидимому, не всегда чистыхъ

и безукоризненныхъ, съ точки зрЫя общепринятаго законовъ

нравственности, но такихъ, которыхъ гармонируя съ

воззр±кйями голытьбы, дМствовали на ея творческое или ко-

торые за что-либо пострадали и кь которымъ народъ могъ приложить лю-

бимый свой эпитетъ „несчастненькихъ“

Князя ясно-солнышко” онъ излюбилъ бол•Ье другихъ рус-

скихъ князей и единственно его только поставилъ центромъ всего своего

эпоса потому, можетъ быть, что пируя съ богатырями Добры-

нями да Ильями Муромцами, въ то же время, по свидттельству лћописи,

выставлялъ на улицахъ и площадяхъ столы .съяствами для „ни-

щей для „калгЬкъ перехожихъ", для сшђпцовъ и для всей го-

лытьбы древне-русской.

Другой любимецъ народа—страшный царь Ивань Грозный получилъ свое

м±сто въ народномъ эпосгЬ потому, что, систематически давя своей оприч-

ниной и роды, онъ тЬмъ самымъ, по народному вы-

на его колеса лилъ воду и, травя бояръ, зашитыхъ въ мед-

втжьи шкуры, собаками, онъ, какъ народу каза.лось, самъ-то лично его

не трогалъ.

СтенькгЬ Разину народъ посвятилъ, можно сказать, ц±лыа въ

своемъ эпосф потому, что этотъ Стенька въ кругъ не хаживалъ,

съ стариками думы не думывалъ, а думалъ думушку съ шлытьбою, съ