— 27 —

часть простыиъ заимствован!емъ, причемъ источникомъ, изъ

котораго было совершено такое часто считали

французскихъ Даже такой

компетентный и осторожный историкъ литературы, какъ

покойный Сухомлиновъ, нашелъ возможнымъ утверждать,

что «въ книгв Радищева рвзко отличаются одна отъ дру-

гой дв•В ея составныя части: съ одной стороны—заимство-

ванное, чужое, вычитанное изъ книжекъ; съ другой—свое,

взятое изъ жизни, изъ тогдашняго быта», причемъ «меж-

ду своимъ и чужимъ нвтъ внутренней, органической связи;

они сопоставлены болве или менве случайно, образуя два,

независимыя одно отъ другого 1). Внимательное

книги Радищева не позволяетъ однакоже согла-

ситься съ подобными отзывами объ ней. При такомъ изу-

за ВНВшнею пестротою

не трудно разгляд%ть въ немъ порядокъ и гар-

подчиняющую отдвльныя части книги общей ея за-

дачв. Многочисленныя литературныя Радище-

ва не даютъ еще права считать его ни сл%пымъ рабомъ

какого-либо авторитета, ни трудолюбивой пчелой, безъ

радора слвпляющей въ одно части )азличныхъ

доктринъ. Не выступая въ самостоятель-

нымъ мыслителемъ въ строгомъ смыспв этого слова, Ради-

1) Сухомлиновъ, назв. соч., с. 556. Въ частности по поводу „Фи-

лософской и политической европейскихъ и европейской

торговли въ об%ихъ аббата Рейналя Сухомлиновъ зам%чаетъ:

слогу Рейналя, котораго критики называютъ

не иначе, какъ „le declamateur ВаупаР,

развило въ нашемъ автор±

наклонность кь фразерству, кь риторическимъ и многосло-

BiW (тамъ же, с. 554). Съ этимъ строгимъ отзывомъ русскаго ученаго,

замЬтившаго у Рейналя только напыщенный слогъ, любопытно сопо-

ставить MH%Hie ученаго. „У XV111 Мор-

лей—была положительная сторона, которая им%ла по меньшей

столь же важное какъ и его отрицательная сторона... Писа-

тели того времени... были воодушевлены кь политической

справедливости, кь гуманности, кь лучшаго и болве однооб-

разнаго для вс•Ьхъ законодательства и кь участи каждаго,