—219—

задали этотъ вопросъ бывшему старост%, крестьянину

изъ ссыльныхъ Ярославской поразившему

насъ и вычурной, р%чью и больз-

ненно-вдумчивымъ видомъ. «Да какъ вамъ сказать,

началь онъ свой глубокомысленный отв%тъ. Пришель

я въ Сибирь двадцать л%тъ тому назадъ. ТЬсно было

у насъ на родин%, ровно на блюдц%. Нев%жество и

паскудники за%ли насъ. Много горя довелось вытер-

п%ть. Круто самому приходилось, а еще горче на

другихъ неразумныхъ глядьть было. Книжки

читаль. Ну и снялъ намордникъ, а очутился зд%сь и

не помню хорошо какъ, словно посл% или

бол%зни. Нутромъ я быль кр%покъ да и въра кое во

что была, принялся за работу. Робилъ (онъ подчерк-

нуль особой въ голос% это слово) во всю,

безъ хитрости и плутовства; надсадно было, но кое

что заработалъ, прЊхалъ сюда, землю заарендовалъ,

домъ построилъ и въ Ангарскъ сплавалъ. Жить сытно

можно при моемъ и грамот%, а ТОШН%е еще,

ч%мъ въ Ни права, ни порядка, ни испов%ди

среди людей. Все јуЬзетъ, какъ изъ гнилого чулка.

Помню раньше народу тутъ меньше было, вс%мъ хва-

тало, чиновники не показывались. Жили мы сами по

себ%. Какъ заведется, бывало, какой-нибудь ни кь

чему челов%къ, озорникъ и пакостникъ, подведутъ

его кь Байкалу и скажутъ: кайся, моль, коли миль

б%лый св%тъ, ну и покается, а коли невтерпежъ—

скроется. Безъ • чиновника лучше было. Св%топре-

началось еще передъ дорогой, а какъ до-

рогу провели, да ледоколы построили, туго завяза-

лась жизнь. На%хали чиновники, подрядчики, купцы,

въ манишкахъ, а не больше, какъ пыль ядови-

тая... Заскрип%ли перья, пошли суды да протоколы,

а правды меньше противь прежняго: у вс%хъ зубы

да и животы врод% Байкала... Для души никакого