сторонних, зашибающих деньгу людей перебывает на Чер-

номорье в продолжение года более 25 тысяч человек и что

выносимая ими каждогодно за пределы края сумма при

самых ограниченных заработках должна простираться до

полумиллиона рублей.

Итак, если значительнейшие выгоды промышленного

и даже простого труда ускользают из рук местного насе-

ления, то по естественному порядку вещей и торговля края

должна иметь ту же участь. Казак не то что московский

стрелец, никогда не любил и не уважат торгового дела.

(Так точно чуждаются его и закубанские горцы.) Деды

черноморцев говаривали: “Як хочешь мене узивай, аби б

не крамарем (торгашом), за те полаю (побраню)". Если не

в силу подобных, уже отживших свой век мнений, так

потому, что в казачьем войске не существует среднего

сословия, торговля Черноморского края находится в ру-

ках иногородних людей. Исключение ничтожно.

Нет в этом крае людей, которые, прежде чем сдела-

лись торговцами, были в своей стороне сельскими произ-

водителями, которые, возделав известную отрасль хозяй-

ства, сорвали с нее золотое яблоко, которым курица в их

деревне нанесла золотых яиц и которые поэтому ведут

торговлю в уголку глубоко изученном ими в производи-

тельно-промышленном отношении, как золотоискатели

ведут свои мины в земле, с внутренним содержанием ко-

торой наперед хорошо ознакомились. Таких людей нет,.

оттого и торговое движение в пределах этого края являет-

ся не торговлей, органически развивающеюся из налич-

ного, возделанного на месте капитала, а каким-то эфемер-

ным, налетным торгашеством, начинающимся векселем и

оканчивающимся конкурсом. Производители такого по-

верхностного и шаткого торга

— армяне нахичеванские

(с Дону) и закубанские. Не пускаются они с прочно осна-

щенным неводом в открытое море торговли, а сидят на

берегу с блеснами и самоловами собственного изобрете-

ния и ловят мелкую рыбку. Так торгуют их родоначальни-

ки по второстепенным городам Турции, где торговые ус-

тавы и учреждения заменяет простая полиция. Дай нам,

говорят безнадежные черноморские торговцы денежному

пану-хуторянину, дай чем наживить крючок: мы поймаем

большую рыбу и с тобой поделимся. Пан и даст, но по

окончании лова выходит, что ловец в своем Нахичеване

хлебает жирную уху, состряпанную умышленным банк-

ротством, а пан, доверчиво расстегнувший заветную ка-

литу, постится в своем мрачном хуторе и гневается, когда

75