и всВхъ лишить великаго. Примгвръ въ малости. Въ

управу принесень для пере-

водъ романа. Переводчикъ, слеЬдуя автору, говоря о

любви, назвалъ ее лукавымъ богомъ. Мундирный цен-

зорь, исполненный духа cie

почернилъ, говоря: „неприлично Божество называть

лукавымъ'. Кто чего не разуоетъ, тотъ въ то да не

мВшается. Если хочешь благораствореннаго воздуха,

удали отъ себя коптильню; если хочешь суВта, удали

3aTMeBaHie; если хочешь, чтобы дитя не было заствн-

чиво, ты выгони лозу изъ училища. Въ домд гдгЬ

плети и батожье въ модВ, тамъ служители пьяницы,

воры и того еще хуже. Такого же рода ценсоръ не

дозволялъ, сказываютъ, печатать

упоминалось о Богђ. Если въ какомъ-либо

порочили народные нравы того или другого государ-

ства, онъ недозволеннымъ cie почиталъ, говоря: „Рос-

имветъ трактатъ дружбы съ нимъ“. Если упоми-

налось о князб или граф“В, того не дозволялъ

онъ печатать, говоря: „cie есть личность, ибо у насъ

есть князья и графы между знатными особами“ 1).

Изъ Екатерины II касательно книго-

надо еще упомянуть указъ 16-го сентября

1796 г., „вольныяа „твмъ

что для полезныхъ и нужныхъ книгъ

им•Ьется достаточное количество (казен-

ныхъ). Цензура вс•ьхъ книгъ сосредоточена въ столи-

цахъ, гдВ учреждены особыя цензурныя вВдомства 2).

По на престоль Императоръ Павель вся-

чески старался измвнять и

созданныя его матерью; но вмвст% съ твмъ онъ ни-

сколько не измВнилъ вос-

торжествовавшаго въ nocrBiiHie годы

1) ,IIYTemecTBie изъ Петербурга въ Москву“, СПб. 1790 г.,

тава „Торжокъ", стр. 292—294.

2) п. с. з. 17508.

2