12

но и быль обязанъ твмъ, что шель дальше и дальше въ

разладз съ своимъ прежнимъ другомъ и привелъ его кь

изввстному исходу. Въ самомъ дзлв, во все np0AomeHie

Никонова Ола мы видимъ цари подъ

враждебной Никону, отъ котораго ему какъ

будто хотзлось порой освободиться, но въ тоже врема

недоставало рвшимости, кь которому наконецъ онъ такъ

привыкъ, что не зналъ уже, какъ и обойтись безъ него,

особенно когда двло съ Никономъ зашло слишкомъ дие-

ко. Онъ самъ сравнивал свое съ

емъ Никона, во время ихъ взаимной распри, и находилъ,

что посхвднему гораздо удобнве было бы двйствовать

въ пользу если бы только онъ хотвлъ сми-

риться, — что онъ свободенъ двлать, что хочетъ, тогда

какъ царя окружаютъ власти и бояре: «они всз приво-

дятъ меня на ярость», говориль царь, «а ему одному

лучше меня, что хочетъ, то и двлаетъ въ помысл сво-

емъ, никто его не заставляетъ насильно».

И такъ, если царь и самъ почувствовалъ, что Никонъ

сдвлался тяжелъ для него, что его стало пе-

реходить границы, то еще больше ему показали это и

дали почувствовать враги Никона, YMfBMIie съ замзча-

тельной ловкостью занять его мыто при царв. А вра-

говъ Никонъ успзлъ, при своемъ характерв, нажить

слишкомъ много во всвхъ coc“0Biaxb. Большая часть

бонръ не терпзла его за его близость кь царю, за его

въ царскомъ совзтв, за замзча:йа,

которын онъ диалъ имъ, по обычаю, не сосняясь въ

Изввстно, что нвкоторые бояре говориш

объ немъ, когда онъ быль еще митрополитомъ, что луч-

ше погибнуть въ новой земл за Сибирью, чвмъ попасть

подъ начало кь новгородскому митроподиту. Сдвлавшись