— 47 —

докторскую степень. Потебня хорошо его зналъ, распо-

ложенъ быль лично кь нему, и все таки подаль голосъ противь док-

торства единственно въ силу хорошей университетской чтобы

не создать оиаснаго прецедента, которымъ потомъ могли восполь-

воваться лица, недостаточно подготовлевныя или недостаточно втянув-

пйлсц въ научную Д'Ьятельность. Въ другой разъ у Потебни на маги-

стерскомъ экзамен'ћ не прошелъ молодой ученый, нынгЬ себя

въ печати НГЬСЕОЛЬКИМИ иолезными научными трудами, не црошелъ, во-

мервыхъ, потому что не удовлетворилъ Tpe60BaHiHMb

пр текста древнихъ памятниковъ, во-вторыхъ, изъ-за оби-

рекомендательныхъ писемъ, между прочимъ, отъ лицъ сильныхъ

и но кь совсеЬмъ не причастныхъ. Эти письма

д“ствительно составляли опасную новинку. Они могли связать про-

профессора и насиловать его MH'hHie. Потебня, при еди-

ногласномъ MH'hHia факультета, призналъ экзаменъ неудовлетвори-

тельнымъ.

Потебня, по факультета, быль оппонен-

томъ на многихъ диспутахъ. • Кавъ оппонентъ, Потебня быль йжливъ,

держался въ иред±лахъ предмета говориль по существу,

безъ вопросовъ, не сводн спора на личную почву и не останавливаясь

на мелочахъ. За“чательная и сильная всегда Д'ђ-

лали Потебню побеЬдителемъ безъ иоб±жденнаго. Потебнф

часто приходилось участвовать на диспутахъ по иредметаиъ дла него

стороннимъ, и въ такихъ с.тучаяхъ въ немъ обнаруживался знатокъ дћла,

и Потебня выручалъ факультетъ изъ съ иолнымъ научнымъ

достоинствомъ и иользой для д±ла.

По по нВкоторымъ y6tN(eHiHMb и По-

тебнн быль малоруссъ. Для Потебни это была такая же естественно-необ-

ходаман черта ума и характера, какъ ЦВ'Ьтъ волосъ, глазъ или

ск.ладъ черепа. Онъ съ относился кь научной а просв%тительной

дгћятельности Н. И. Костомарова. Широкое нравственное

Hie Потебни исключало всякую односторонность, между прочимъ, и

Ко всякой народности онъ относили съ

и для всякой народности допускалъ возможность и право

широкаго pa.3BBTiH всјхъ кроющихся въ ней силъ. Потебня относился

съ полнымъ кь MHTHio Макса Мюллера, что для

европейскаго человжества достаточно 4 языковъ—фраацузсваго, нгђмец-

наго, а Потебня говориль по этому поводу,

что „нзыки составляютъ своеобра.шые органы мысли и подходить кь

ней съ разныхъ сторонъ, и потому, достигнувъ единства языковъ, мы