Онъ началь свою оригинальную поэтическую д±ятель-

ность въ конц'ђ 20-хъ годовъ, когда въ европейсвихъ лите-

ратурахъ уже болТе четверти вы господствовадъ и процй-

таль романтизмъ. Всевозможные диссонансы и rapM0HiH на-

шего, склоннаго кь субъективности, скорби и скеп-

тическому анализу, вы, весь этотъ богатый контрастами

MiPb идей и чувствъ тогда уже усп±лъ отразиться въ Фау-

св, Чайльдъ ГарольдА и МанфредгЬ, въ Гюго

и Леопарди, въ сладкозвучныхъ стихахъ Пушкина и кокет-

ливой Гейне. Ложно-классическая повсюду

уже уступила свое Асто новому принципу въ

вотъ, среди этихъ новыхъ MipoBb, поэтъ, въ пол-

нАшей чувства и мысли, съ классическимъ спо-

духа, съ изумительнымъ искусствомъ и посйдо-

вательностью, создаетъ почти 1фдую литературу въ строго-

античномъ стилЪ. это д“ствительно необычайное!

Но не непонятное. Юность Голаго протекла среди уеди-

ненныхъ смнъ духовной а остатки дней своихъ

онъ провелъ въ тиши отдаленной деревни. Кавъ-же могло но •

вЫшее литературное оказать на него свое

Ч'ђмъ могъ быть за“нене для него недостатошь съ

великими умственными литературными центрами? Литература

семинарской Гомерь и Оеокритъ и Го-

и Мильтонъ,—вотъ весь его Mips,

по нимъ онъ учился, ихъ переводилъ, съ ними соперни-

чаль.

Въ одномъ впрочемъ, романтизмъ МХ Ака

коснулся и Голаго. Въ форму эпоса доисторическихъ временъ,

въ и элле1Јю МЕОВЪ минувшихъ онъ облекалъ свои

„Янь Голый, повтъ Словаковъ, и его литературная мятельность“ (Александра

Опфермана).