И указываеть на несостоятельность
идеала германской культуры:
«Когда закончимъ мы—историки, экономисты,
юристы, моралисты, @ософы — аналивъ при-
чинъ и слевдствм этой гигантской драмы? Одинъ
выводъ мы можемъ, однако, схЬлать уже теперь.
Посл•Ь войны, когда поб%да возвысить еще болье
идеи, попранныя нашими врагами: права
личности и права народовъ, свободу, справедли-
вость, искренность, лояльность, гуманность, жа-
спросить себя, какова ц%н-
ность устВховъ механическихъ искусствъ и при-
м±ненМ позитивныхъ наукъ, торговли, индусттй•и,
методической и тщательной MaTepi-
альной жизни, если все это не подчинено мо-
ральной иде%. И для станетъ очевиднымъ,
что цивилизац\и, когда
оно становится самодовлеЬющимъ, а •тКмъ бо.т%е,
когда оно ставить себя въ низкихъ
инстинктовъ и нездороваго можегь
привести кь самому отвратительному варварству.
знали, что оно неспособно дать счастье; но
теперь люди уви$ли, что оно даже не можетъ
обезпечить силы,— силы, выдерживающей до кон-
ца и не боящейся времени, — ибо оно ведеть
лишь кь механизма, а механизмъ,—ка-
кова бы ни была его сила,—изнашивается, тогда
хакъ моральная питаемая вВчно живымъ
идеаломъ, безпрерывно возрождается и обнов-
ляется».
Что разд%ляеть и Что
лаетъ неЬмцевъ такими отличными отъ францу•
зовъ?—спрашиваеть Оларъ, знаменитый историкъ
Фраюџзской комменти-
71