И указываеть на несостоятельность

идеала германской культуры:

«Когда закончимъ мы—историки, экономисты,

юристы, моралисты, @ософы — аналивъ при-

чинъ и слевдствм этой гигантской драмы? Одинъ

выводъ мы можемъ, однако, схЬлать уже теперь.

Посл•Ь войны, когда поб%да возвысить еще болье

идеи, попранныя нашими врагами: права

личности и права народовъ, свободу, справедли-

вость, искренность, лояльность, гуманность, жа-

спросить себя, какова ц%н-

ность устВховъ механическихъ искусствъ и при-

м±ненМ позитивныхъ наукъ, торговли, индусттй•и,

методической и тщательной MaTepi-

альной жизни, если все это не подчинено мо-

ральной иде%. И для станетъ очевиднымъ,

что цивилизац\и, когда

оно становится самодовлеЬющимъ, а •тКмъ бо.т%е,

когда оно ставить себя въ низкихъ

инстинктовъ и нездороваго можегь

привести кь самому отвратительному варварству.

знали, что оно неспособно дать счастье; но

теперь люди уви$ли, что оно даже не можетъ

обезпечить силы,— силы, выдерживающей до кон-

ца и не боящейся времени, — ибо оно ведеть

лишь кь механизма, а механизмъ,—ка-

кова бы ни была его сила,—изнашивается, тогда

хакъ моральная питаемая вВчно живымъ

идеаломъ, безпрерывно возрождается и обнов-

ляется».

Что разд%ляеть и Что

лаетъ неЬмцевъ такими отличными отъ францу•

зовъ?—спрашиваеть Оларъ, знаменитый историкъ

Фраюџзской комменти-

71