— 147 —

которые употребляди свою власть во зло. Такъ; я утверждаю

однако, что никогда мудрый законодатель не откажется при-

нять хорошаго закона ради Т'Ьхъ рыкихъ ошибокъ, кь кото-

рымъ онъ иожетъ вести. И же тотъ законъ, справедли-

вый и естественный, который быль изъять совершенно отъ та-

кихъ ошибокъ? Тотъ, кто захотЈлъ бы отвергать законы на

этомъ уничтожилъ бы ихъ Bcii до одного.

Само собою разумјется, послгђ этого, что $ти не и“ютъ

никакого права на наслыство, и что произволь завгћщателя

есть естественное 00H0BaHie наслјдственнаго права, которое при-

знаетъ Боденъ.

И все это по словамъ самаго Бодена, признается вотъ изъ

•какихъ видовъ: „N'est-il impossible que la Republique soit

Ь еп fand6e si les familles qui sont les pillers d'irelle sont mal

fond6es.”

Вотъ въ краткихъ • словахъ коренной мотивъ политики Во-

дена. Семейство служить ступенью политическому строю; этотъ

строй у$нить его нужно внести, какъ мож-

но боМе, дисциплины и ригоризма въ семью. Не трудно ви-

Оть, что, по устроеннымъ такимъ образомъ ступенямъ, евро-

пейская жизнь должна была ясно и неминуемо, сйдуя

Водена, спуститьса кь a3iaT0E0MY строю. семейныя

имущественныя, сословныя и государственныя, словоиъ вся, со-

вовупность такъ называемыхъ юридическихъ есть

только радъ иолитичесвихъ формъ, выливающихся изъ приз-

наннаго начала экономической борьбы отдђльныхъ интересовъ.

Самыя простјй:т изъ нихъ обусловливаютъ, безъ всакаго „со-

MHiHia, характеръ ботве сложныхъ, и извгћстныа формы въ

кровныхъ и имущественныхъ свдзнхъ отзываются евоими осо-

бенностяии и въ государственноиъ «стрй. Но по этому-то са-

мому семья, какъ чертилъ ее Боденъ, не могла удовлетворить

его сокровеннымъ Она не могла ужиться еъ

иредставительной франЦузской XVI В'ћка, съ приз-