вещи допускалась только подъ извјстными ycTBian,• власть

же на лица была еще ботве ограничена. Договоръ или даре-

Hie считались справедливы не потому, что они были

или договоромъ, а потому что съ этииъ связывалась обстанов-

ка и которыа Вдали ихъ дозволенными. Отсюда при-

Внете этихъ формъ въ отвлеченномъ видф въ

ПЕИХЪ либо новыхъ , было авнымъ софизмомъ,

догической удоввой, и несмотря на то, одндво на эту улов-

ку сбились всЈ, такъ называемыя, системы договора, про-

въ Х УП и XVIII вјкахъ. ОН'ђ доказали аоно

всю плодовитость подобныхъ въ общественныхъ во-

просахъ. ПоолЈ того, что политика была ташь авно отдјдена

отъ права -у переносить сюда EaEia либо увлече-

было, вазети, непростительниъ грјхомъ неточности, а

мему тјмъ два съ половиною B'hEa потомъ мыс,-

дители повторяли одинъ за другимъ одну и ту зе ошибку.

Всякая отдђльнан сфера иметь свои особыа формы; О-

лать изъ нихъ значить стирать ихъ, , сводить въ

одно или переносить формы одной сферы въ другую. Такимъ

путемъ, конечно, Н'ћтъ ничего легче, кань все доказывать;

наука вто поняла очень хорошо, наконецъ уви-

Вда въ тосудџротй животъ и ноги, и въ смертной каз-

ни безуиовное добро, въ прай законы красоты, и все

что хотите. Отъ начала отвлеченнаго формализма, которое по-

зволялъ себ теперь Воденъ, до конца его, у зивыхъ писа-

теней наотоащаго времени шла незамфченною одна и та же

nepeaeoeHia фориъ одной сферы въ другую черезъ• по-

средвтво отвлеченШ. Такъ въ настоящемъ случај Воденъ бриъ

изъ юридической сферы, въ видј спориш формы

частнаго права, переносилъ ихъ въ политику, и здјсь 0н'ь

явились узе въ вихћ обязательныхъ доказательствъ.

Вся пиитика такимъ фемоиъ могла быть сравнена съ

частнымъ правоиъ; но Оло въ томъ, что такимъ образоиъ