— 139 —

зываетъ, между прочимъ, гораздо ран'Ье Мальтуса, что возра-

CTaHie населени имјетъ свои границы въ MaTepiEIbHHxb усдо-

Biaxb жизни, которын $лаютъ невозможнымъ BocIMTaHie и

излишняго числа джей. хотя Вотеро далеко не

CaMocoxpaHeHie , какъ единственная Ц'ђль пра-

вотъ весь смыслъ его книги, смыслъ тВс,

вительства,

ный и все-таки остается у него

непонятымъ, хотя онъ и сдјдјетъ ему. Онъ близовъ болгЬе

внјшнему характеру своего учителя, откудд онъ оправ-

дываетъ такую Мру, которая врядъ ли встрјтила бы сочув-

0TBie уже потому, что она явно не достигла своей

Ц'Вли. Дли насъ онъ интересенъ только, вакъ свиджедь из-

Мстнаго разлада въ нравственныхъ M0H8Tiaxb.

Но Вотеро иметь мало подражателей. Y6'huxeHia какъ

будто боятся коснуться до дна своего собственнаго гдгђ

они могутъ найдти положительный результатъ и готовый за-

догъ ботве твердой основы. Для нихъ легче, съ одной сторо-

ны, простое c,0MHtHie, съ другой—силенъ страхъ разстаться съ

старым формами, и страхъ этотъ вызываетъ новыя

сковать разлагающееся, въ противность реализму и

радикальности протестантскихъ писателей.

Представителями этого консервативнаго были

теперь: Фроманто, Павье и Боденъ. Мы остановимся на по-

елднемъ• изъ нихъ, потому что, ратуя одинаково противь про-

тестантовъ и MaEiaBeJM, вмстЈ съ онъ полнје выра-

заетъ характеръ этого посЛдняго удержать при

историческихъ формахъ. Воденъ самъ ясно высказываетъ въ

своемъ причины, которын побуждаютъ его писать

и тутъ же объявлять двойную .войну реализму Макйавелли и

протестантскииъ радикаламъ , будучи пльвинистомъ. „Nous

avons роит exemple ип Machiavel qui а си la vogue entre

les co..ratiers des tyrans, et lequel Paul Ј ve 0is аи

rang des hommes signa16s, l'appelle, ignorant des