— 122 —

тутъ же объявляетъ и грабежеуь налоги,

которыми обременяштъ народы, и въ главы о граз-

данскомъ высказываетъ ясно свою коренную мысль,

противупоставлня фатализму всей —

частное

правило, которое убиваетъ всю систему и раз-

в:язываетъ совершенно руки, хитро, но только нагляДно сован-

ной волЈ.

„Но въ которому мы поучали (говорить онъ),

не должно 5абывать одного или, czoprbe, правила,

которое должно быть соблюдаемо прежде всего. Именно, чтобы

такое не отвращало насъ отъ покорности Тому,

волей котораго должны ограничиваться. всј царей, по-

BeJI'bHi8Mb котораго должны быть подчинены ихъ приказа-

и все ихъ могущество унижено передъ его велшйемъ. И

говорн правду, сколь превратно было бы для того, чтобы уго-

дить людямъ, навлекать на себя гнтђвъ, Того, ради чьей люб-

ви мы повинуемся людямъ? Богъ есть поэтому царь царей, ко-

тора.го должно слушаться прежде всего. него, мы обяза-

ны людямъ, поставленнымъ надъ нами, но не

иначе, вань подъ такимъ Если же люди будутъ

приказывать намъ что нибудь противное ему, оно не должно

имгВть для насъ никакой силы.

Эти заключительныа слова служили исходнымъ пунктомъ

всей политики кальвинистовъ и въ нихъ можно найти объ-

acHeHie всжъ политическихъ писателей, вышедшихъ изъ' такой

школы. Въ этихъ словахъ низпровергнута разомъ вса выст-

роенная TeopiH свжскаго фатализма и на развалинахъ ея во-

оружено знамя фанатизма.

Все Кальвина представляетъ, такимъ образомъ, круть,

въ которомъ все признанно все оправдано и вмјсй съ

вое уничтожено. ВС'В противор'ђ[йя могутъ быть выстроены въ

мицуту, и находить свою опору въ словахъ самого учитедя, и

между тгЬмъ BC'L они будутъ фиктивны; реальнымъ останисд